До начала - [66]

Мои запястья болят от впивающихся в них металлических наручников. Я наклоняюсь вперёд и шевелю пальцами, чтобы хоть как-то восстановить кровообращение. Сидящий рядом со мной охранник замечает это и берет у О'Доннелла ключи от наручников, снимает их, я, наконец, могу помассировать запястья.

Мы въезжаем на вершину холма, и перед нами открывается вид на особняк и казарму. Свет в окнах нижнего этажа горит, как и прежде, а вот на втором этаже появилось ещё два освещенных окна. О'Доннелл подвозит нас к дому, огибая фонтан, и останавливает автомобиль рядом с главным входом. Все вылезают из машины, и мужчина, сидевший рядом со мной, пристраивается позади меня, я первая направляюсь к дому.

Но мы не успеваем даже дойти до двери, как на крыльце появляется охранник Уита. Он стоит, направив на нас автомат, его лицо перекошено от гнева.

— Что здесь происходит? Где вы были? — Он указывает оружием на Блэквелла. — А это ещё кто такие?

О'Доннелл рукой указывает на отца Майлса.

— Это мистер Блэквелл. Мистер Блэквелл, это Бен Нарсел, глава охраны.

— Что, черт возьми, здесь происходит? — спрашивает Нарсел, делая шаг вперёд. Охрана Блэквелла делает то же самое, они расправляют плечи, выпячивают грудь, хотят выглядеть более грозными.

Уит выходит из-за спины Нарсела.

— Блэквелл, — поражённо выдыхает он.

— Ты его знаешь? — спрашивает Нарсел.

— Позвольте мне, как подобает представиться и объяснить, почему я здесь, — начинает Блэквелл, поднимая руки и показывая, что он полностью во власти Нарсела. — Я очень заинтересован в том, чтобы забрать двух ваших гостей с собой. И поскольку я слышал, что ваш работодатель на данный момент «не здоров», хочу поступить непорядочно и извлечь из этого пользу: предлагаю вам вдвое больше, чем вам платит сейчас Эйвери, чтобы вы полетели со мной в Лос-Анджелес. А ещё обещаю существенное вознаграждение за передачу мне мистера Грейвза и мисс Ньюхейвен. В общем, всё то же, что я уже предложил вашему присутствующему здесь коллеге.

Нарсел смотрит на О'Доннелла, приподняв брови, словно спрашивая: «Этот мужик не шутит?» О'Доннелл кивает.

— У меня для всех нас подготовлен самолёт, и я готов отправиться немедленно, — заканчивает Блэквелл, сложив руки на груди и ожидая ответа охранников.

Но Уит начинает говорить прежде, чем охранник успевает ответить.

— Не думаю, что мы сможем работать с вами, мистер Блэквелл, потому что мы уже заключили весьма специфичную сделку с мистером Эйвери.

Блэквелл скептически смотрит на Уита.

— А вы видели хотя бы часть обещанных денег, мистер Грейвз?

Уит на мгновение застывает, а затем качает головой.

— Давайте будем честными, — продолжает Блэквелл, — думаю, мистер Эйвери уже получил, что хотел — собственное фактическое бессмертие. И я очень сомневаюсь, что он заинтересован в изготовлении и распространении препарата, что бы он вам там не говорил.

И тут, удивив всех, в разговор вмешиваюсь я.

— Меня деньги не волнуют. Я никуда не пойду, пока мой клан удерживают в плену.

Ага, будто у меня выбор есть.

Блэквелл вскидывает брови.

— Да неужели? — спрашивает он, подчёркивая мою абсолютную беспомощность.

— Я буду сопротивляться на каждом шагу, — обещаю я, сжав кулаки. Я понимаю, как нелепо выгляжу. Сто шестьдесят пять сантиметров роста, не вооружена, против этих великанов с винтовками. Но я сделаю всё, что смогу, и Блэквелл прочувствует каждую каплю моего сопротивления.

Блэквелл закатывает глаза и поднимает руку, жестом давая понять охранникам Эйвери, что ему нужна минутка. Они неловко переступают с ноги на ногу.

— Как я уже говорил, если бы ты начала сотрудничать еще в Лос-Анджелесе, я был бы рад спасти твоих людей из заключения. Но сейчас положение вещей таково…

Он быстро переводит взгляд с меня на настороженного Уита, и по тому, как меняется его поза, я понимаю — он решил сменить тактику.

— Хорошо. Хоть меня часто и называют змеей, все же я не чудовище. Поскольку мои действия лишают тебя возможности вести переговоры об освобождении твоих людей, как только ты окажешься в безопасности благодаря заботе и возможностям Блэквелл Фармасьютикл, я сделаю Эйвери предложение — скажем так, это будет акт доброй воли — которое смягчит его горе от потери тебя и Уита и убедит его освободить твой клан. Как вам такой план, господа Нарсел и Грейвз и мисс Ньюхейвен?

Обстановка разрядилась. Охранник Уита расслабляется, похоже, внутренне он уже принял предложение Блэквелла. Уит тоже ослабляет оборону, а охранники, стоящие рядом с Блэквеллом, облегчено выдыхают. Но тут открывается входная дверь, и на пороге появляется доктор, лицо у него бледное, цветом почти как его белый халат.

— Он очнулся! Эйвери очнулся! — произносит он, и все снова забеспокоились.

— Но это невозможно! — восклицает Уит. — Он и четырех часов не проспал.

— Но он очнулся, сорвал с себя все провода и датчики. Настаивал на том, чтобы его выпустили. И по его манере разговора я понял… в общем, кажется, у него психическое расстройство.

За спиной доктора возникает огромный силуэт Эйвери с дико горящими глазами и растрёпанными волосами. Он что-то держит в руке, и трудно сразу понять, что это. Но потом я понимаю и чувствую, как подкатывает тошнота — это голова собаки, размороженная, с которой падают капли тягучей густой жидкости.