Дневники 1932-1947 гг - [47]
Оказалось, лопнул кислородный шланг.
Мне пришла в голову идея: взять хороший большой самолет, погрузить на него много газет и облететь передовые пункты западного фронта. В ночь с 24 на 25 я зашел с этой идеей к Ровинскому.
— А какой самолет?
— Ну вот, к примеру, Коккинаки.
— Сколько он может взять груза?
— До двух тонн.
— Какая у него скорость?
— От Москвы до любой точки фронта долетит за три часа.
— Нашего человека взять сможет?
— Иначе я бы не предлагал.
Смеется.
— Что ж, это дельное предложение. Завтра потолкуем.
На следующий день, 25-го, он позвонил об этом Кузнецову, заместителю Мехлиса. То отнесся сочувственно, но заявил, что Коккинаки это не их летчик и тут он помочь не может.
Тем временем я смотался к Володе.
— Что, Лазарь?
Я рассказал. Он задумался на минуту.
— Какое расстояние?
— Тысяча в один конец.
— Где посадка?
— Вильно, Гродно, Белосток, Брест, Львов.
— Бензин там есть?
— Будет.
— Аэродромы хорошие?
— Не знаю.
— В один день не уложимся. Придется ночевать во Львове. К обеду будем знать. Кто летит от вас, кроме тебя?
— Надо бы фотографа.
— Не сумею. Надо брать полный экипаж. Пять человек: я, штурман, радист, механик и ты. Груза могу взять до двух тонн. Я согласен, пусть Ровинский позвонит Сталину. Без разрешения правительства меня не пустят. Согласен лететь на любой серийной машине — они все хорошие.
— А если Кагановичу?
— Ну пусть ему. Тот уже знает, с кем надо согласовывать.
Поглядели на карту, прикинули.
— Можно и к ленчу обратно вернуться, но тогда без посадки, а это небе не интересно.
— Еще один вопрос, Володя. Там много банд, поэтому я бы советовал вооружение не снимать…
— Турка! Поэтому я и говорю сразу, что лететь надо полным экипажем: штурман в рубке, радист-стрелок, механик на все руки, да и ты, наверное, в заварухе не будешь без дела сидеть. А польские аэродромы интересно посмотреть. Может и пригодятся. бедному летчику все нужно.
Понемногу разговор зашел о новых полетах
— Вот ко мне сегодня паренек один пришел с краю света. Предлагает полет один сделать. Я его в правительство послал. Когда, мол, будет ответ, тогда и я отвечу. Вот ходок: из Комсомольска, представляешь?
Поговорили о планах вообще.
— Я сейчас на распутье. По проторенным путям ходить не интересно. Ну еще 100- километров в длину или 100 метров в высоту.
— А ты построй себе машину. Пост строил, Говард Юз строил, Маттерн строил…
— И «РВ-3» строили. Не в этом дело. Из каждой машины можно выжать больше, чем все думают. Доказал я это на поликарповской — доказал, на ильюшинской — доказал. Летишь чуть не вдвое дальше и выше, чем полагается. Сами конструкторы не верили, говорили, что не выйдет. На что смел Ильюшин, а когда я летел с полной нагрузкой — смотался от страха в Воронеж… Не надо кидаться старыми машинами. Вот Громов — прекрасный летчик, нечего про него сказать не могу, опыт огромный, культура, но из своей машины не все выжал. Не все. А погода была идеальная. Я перед своим полетом на запад все их графики и профили погоды — и Чкалова и Громова — рассмотрел и изучил. Молча, никто не знал. И сейчас могу сказать — не все он выжал.
— А чем бы ты занялся?
Молчит. Я ему рассказал о том, как зародилась идея полета через полюс, как мы ее вынашивали с Леваневским. Сказал, что по-моему надо «Правде» выступить организатором большого, интересного полета. Володя согласился.
Показал он мне с гордостью новые книги, которые купил.
— Мольер. Смотри — Брокгауза! Сенкевич. Полный! Байрон. Люблю книги. Вот только некоторые переплеты не нравятся — отдам переплести.
Пошли играть в преферанс. Он удивительно внимателен. Это очевидно профессиональное. Я побил десятку дамой и сделал чуть заметное движение пальцем, чтобы взять взятку. Он заметил: «Не всякая дама берет» и покрыл козырем.
Полет на фронт видимо его очень заинтересовал. В полночь с 25 на 26 сентября он мне позвонил в редакцию:
— Как?
— Ровинский еще не говорил.
— Ну ладно. Позвони завтра на завод.
26 сентября
Сегодня я выходной. Вечером по радио передавали сообщение о переговорах с Эстонским министром. Его объяснения о подводных лодках признаны неудовлетворительными и объясняется почему. Выводов нет. Интересно, какие оне последуют.
Ночью позвонил Мержанову. Он дежурит.
— Что нового?
— Самолетом из Минска привезли материал от наших ребят с фронта. Много, но мелко. Леопольд утром вылетел из Киева на фронт, больше сведений о нем нет.
— Ровинский меня не искал?
— Нет.
Значит, с Кагановичем он еще не говорил.
27 сентября
Сегодня в 6 часов вечера неизвестной подводной лодкой в Балтике потоплен наш пароход «Металлист». 19 человек подобрано, 5 погибло. Идет короткое сообщение без комментариев.
Риббентроп прилетел на трех самолетах. Погода была отвратной, но прибыли вовремя.
В 4 ч. ночи прибыло сообщение о том, что он был принят т. Молотовым. На приеме присутствовал т. Сталин. Беседа длилась два часа.
Иностранная печать проявляет большую нервозность в связи с поездкой Риббентропа в Москву. Они выдвигают две версии: беспокойство Германии за усиление советских позиций на Балканах и 2) дальнейшее упрочение и развитие германо-советского сотрудничества.
Утром Михельсон сообщил, что на кораблях Балтики появились спецкоры «Извести» из Москвы. Мы сообщили Ровинскому. Пока не надо.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Из текста: Пятого мая 1937 года советский самолет, управляемый летчиком Головиным, пролетел над Северным полюсом, закрытым тяжелой шапкой облаков, и вернулся обратно. 21 мая тяжелый четырехмоторный корабль, управляемый Героем Советского Союза Михаилом Водопьяновым, совершил благополучную посадку на Северном полюсе. На борту корабля находились начальник большой советской экспедиции академик Отто Юльевич Шмидт, Герои Советского Союза Спирин, Папанин, Бабушкин, Ширшов, Кренкель, Федоров, механики, радисты.
Блистательный Лопе де Вега, ставший при жизни живым мифом, и сегодня остается самым популярным драматургом не только в Испании, но и во всем мире. На какое-то время он был предан забвению, несмотря на жизнь, полную приключений, и на чрезвычайно богатое творческое наследие, включающее около 1500 пьес, из которых до наших дней дошло около 500 в виде рукописей и изданных текстов.
Об этом удивительном человеке отечественный читатель знает лишь по роману Э. Доктороу «Рэгтайм». Между тем о Гарри Гудини (настоящее имя иллюзиониста Эрих Вайс) написана целая библиотека книг, и феномен его таланта не разгадан до сих пор.В книге использованы совершенно неизвестные нашему читателю материалы, проливающие свет на загадку Гудини, который мог по свидетельству очевидцев, проходить даже сквозь бетонные стены тюремной камеры.
Самый знаменитый венецианец всех времен — это, безусловно, интеллектуал и полиглот, дипломат и сочинитель, любимец женщин и тайный агент Джакомо Казанова. Его судьба неотделима от города, в котором он родился. Именно поэтому новая книга историка Сергея Нечаева — не просто увлекательная биография Казановы, но и рассказ об истории Венеции: достопримечательности и легенды этого удивительного города на воде читатель увидит сквозь призму приключений и похождений великого авантюриста.
Предисловие к роману Всеволода Вячеславовича Иванова «Похождения факира».
Автобиография автора из журнала «Знамя» №5 2000 г.
Владимир Быстряков — композитор, лауреат международного конкурса пианистов, заслуженный артист Украины, автор музыки более чем к 150 фильмам и мультфильмам (среди них «Остров сокровищ», «Алиса в Зазеркалье» и др.), мюзиклам, балетам, спектаклям…. Круг исполнителей его песен разнообразен: от Пугачёвой и Леонтьева до Караченцова и Малинина. Киевлянин. Дважды женат. Дети: девочка — мальчик, девочка — мальчик. Итого — четыре. Сыновья похожи на мам, дочери — на папу. Возрастная разница с тёщей составляет 16, а с женой 36 лет.