Дневники 1930-1931 - [165]

Шрифт
Интервал

Если чистое судно, без аварий чисто все лето, капитан получает костюм, штаны с разрезом.


13/Х. Утро в Посьете (привелось еще!). Чуть рассветало. Я не спал и чувствовал привычную тоску и с ней желание и вместе с тем страх смерти. И еще бы не чувствовать, если переживаешь во второй раз ни за что ни про что раскулачивание. Потом я встал и как глянул в окошко… куда что девалось! все разошлось в себе, как туман, а там из утреннего тумана в предрассветной морской совершенной тишине выступали черные горы, черные суда…


Вечером ехали мы из Сидеми к Гамову, солнце село за высокую сопку, но пароход шел, сопки менялись, повыше, пониже, подальше голубые, поближе черные, и когда сопка была пониже, то солнце как бы всходило и опять заходило много раз, пока, наконец, не село совсем, и тогда на осеннем оранжевом небе стали там и тут вырастать силуэты лиц с волосами (лицо — из скалы, волосы — лес). Но не надо думать, что это был берег обыкновенный или острова, это был берег до того изрезанный бухтами, что сопки казались как острова, и в несколько рядов, одно за другим, от черного до последнего голубого и оранжевого.

Травы пожелтели. Деревья пережили первый осенний расцвет и теперь, хотя многие не только желтые и красные, но и зеленые, все-таки обрели общий мертвенный тон!

Летний туман (морская капуста навернулась на лаг). Капитан кипит (см. выше). 500 обманутых людей ищут жертву и уже, было, произнесли не один раз по адресу капитана «оппортунист», но капитан не прост: ведь все пароходы на северной линии потерпели аварии, только «Желябов» ходит и какой чистый, все царапины заделаны. Маруся подает и улыбается, в кают-компании даже ГПУ шапки снимает во время еды, а если кто не снимет, Маруся прикажет. Дело в тумане: необеспеченные рабочие не работают (незаинтересованность — вот причина).

Мечтаю жить в Сузуки и…


В 12 будем обратно в Троице, пусть даже в 3 д. буду у Андреевой, еще поснимаю.


14 Окт<ября>. 5 ч. вечера, ясно, ветер свежий с юга. Вероятно, ветер мешал гону, оленей не было, только видели двух оленух в овраге, стояли в тени. Быть может, слушали, ждали рева? Перед сумерками слышали рев одного и потом другого рогаля. По пути к И. И. Долгалю в Астафьево спугнули еще одного рогаля, вероятно, он почуял нас по ветру и быстро исчез.

Возвращались в темноте. Ветер продолжался. Звезды на всем небе. Летели гуси, вероятно, гуменники (валовой пролет в конце октября). Раньше гуменника (вторая половина сентября) летит китайский гусь (лебединый гусь). Казарки летят весной, а осенью возвращаются каким-то другим (неизвестным) путем. Ол (гордон) залаял. Какой-то зверь в траве фыркнул, узнал, это барсук. Я осветил спичкой. Г. Д. выстрелил по силуэту и попал. Барсук раненый шарахнулся. Он докончил его. Охота на счастье, с фонариком, без ружья.


Виноград весь красный, а ягоды черные. Иной дуб из молодых стоит тоже весь красный, и рядом дуб стоит совсем зеленый, и есть дубы, у которых желтые листья по-зимнему свернулись в трубочку. Одна трава пожелтела.


Свист всех оленух. Начало гона 27 Сент. Рогач из тайги к кормушкам — и его выгнали.

Умирающая оленуха забитая (плод, а может быть, она сама их не пускала?)

Дети: утки поют.

Скопа злая-презлая.


Конечно и тут на Фуругельме рассказы о самце, что был смелый самец и пр. Но давно прошла пора представлять <2 нрзб.>

Голубые песцы мчались под небесами с Командорских островов, прямо из Америки, на Соловецкие острова, и вот бы наших дедов поднять и показать аэроплан с голубыми песцами! И если иные звери так странствуют, как птицы, то можно ли удивляться, что с острова Кильдин за полярным кругом сюда, под 42 параллель на остров Фуругельм прибыл биолог Антоныч и нам за стаканом рассказал о жизни песцов на Кильдине такую историю, что жизнь тех же зверей на Фуругельме осветилась ярко и понятно.


Туман: кроме сарая ничего не видно. Переночевал у Суханова в Андреевской бухте. Со мной ночевали двое с морского поста, они пришли купить корову. Ночной спор с ними о больной чушке: гепеушнику непременно нужен виновник, а раз есть ветеринар Миролюбов, то значит он и виноват. Эта подозрительность в отношении интеллигента носит характер суеверия.


Рабочий Лу-вен по контрабандной тропе отправился в Маньчжурию за женой — всего только один день перехода, но у жены были ноги маленькие, в ступне полтора вершка: не могла идти и вернулась.


Рисовая сторожка. Егерь Том Цой, воспитанник Янковского.


Первый рев в этом году он слышал 9/Х. По его словам: Сайки обязательно действуют, если им удается. Место гона: верх пади, ямка перед гривой. В 19 году из Сидеми и других оленников прислали на Гамов оленей в 5 пуд., и на хорошем корму они достигли веса в 7 ½ пуд., и тоже благодаря хорошему соединению кровей. Теперь опять пятипудовые, причина в корме, и клещи размножились, изнуряют.

Старые пантачи сбрасывают раньше рога, значит, и панты у них лучше.

Зимой корешки трав, кору лип, ясеня, дуба.

Летом в сиверах, весной в солнцепеках.


5 вечера ясно, ветер свежий с юга и он, вероятно, мешает: оленей не было, только видели двух оленух, стояли в тени, быть может, они ждали рева, выслушивали? В сумерках послышался рев рогача одного, потом другого. По пути в Астафьево спугнули еще одного рогача, вероятно, он почуял нас по ветру и скрылся.


Еще от автора Михаил Михайлович Пришвин
Осударева дорога

Еще при Петре Великом был задуман водный путь, соединяющий два моря — Белое и Балтийское. Среди дремучих лесов Карелии царь приказал прорубить просеку и протащить волоком посуху суда. В народе так и осталось с тех пор название — Осударева дорога. Михаил Пришвин видел ее незарастающий след и услышал это название во время своего путешествия по Северу. Но вот наступило новое время. Пришли новые люди и стали рыть по старому следу великий водный путь… В книгу также включено одно из самых поэтичных произведений Михаила Пришвина, его «лебединая песня» — повесть-сказка «Корабельная чаща».


Зеленый шум

В сборник «Зеленый шум» известного русского советского писателя M. M. Пришвина (1873–1954) вошли его наиболее значительные произведения, рассказывающие о встречах с интересными людьми, о красоте русской природы и животном мире нашей страны.Иллюстрации художника С. M. Харламова.http://ruslit.traumlibrary.net.


Глоток молока

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Незабудки

«Незабудки» – размышления писатели о творчестве, искусстве, росте и формировании личности, о смысле жизни.http://ruslit.traumlibrary.net.


Выскочка

В сборник «Зеленый шум» известного русского советского писателя M.M. Пришвина (1873–1954) вошли его наиболее значительные произведения, рассказывающие о встречах с интересными людьми, о красоте русской природы и животном мире нашей страны.


Дорога к другу

Дневники известного писателя-природоведа, которые знакомят юных читателей с богатством его мироощущения. Взаимосвязь природы, человека и искусства — основная тема дневников.Рисунки В. Звонцова.http://ruslit.traumlibrary.net.


Рекомендуем почитать
Гагарин в Оренбурге

В книге рассказывается об оренбургском периоде жизни первого космонавта Земли, Героя Советского Союза Ю. А. Гагарина, о его курсантских годах, о дружеских связях с оренбуржцами и встречах в городе, «давшем ему крылья». Книга представляет интерес для широкого круга читателей.


Вацлав Гавел. Жизнь в истории

Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.


...Азорские острова

Народный артист СССР Герой Социалистического Труда Борис Петрович Чирков рассказывает о детстве в провинциальном Нолинске, о годах учебы в Ленинградском институте сценических искусств, о своем актерском становлении и совершенствовании, о многочисленных и разнообразных ролях, сыгранных на театральной сцене и в кино. Интересные главы посвящены истории создания таких фильмов, как трилогия о Максиме и «Учитель». За рассказами об актерской и общественной деятельности автора, за его размышлениями о жизни, об искусстве проступают характерные черты времени — от дореволюционных лет до наших дней. Первое издание было тепло встречено читателями и прессой.


В коммандо

Дневник участника англо-бурской войны, показывающий ее изнанку – трудности, лишения, страдания народа.


Саладин, благородный герой ислама

Саладин (1138–1193) — едва ли не самый известный и почитаемый персонаж мусульманского мира, фигура культовая и легендарная. Он появился на исторической сцене в критический момент для Ближнего Востока, когда за владычество боролись мусульмане и пришлые христиане — крестоносцы из Западной Европы. Мелкий курдский военачальник, Саладин стал правителем Египта, Дамаска, Мосула, Алеппо, объединив под своей властью раздробленный до того времени исламский Ближний Восток. Он начал войну против крестоносцев, отбил у них священный город Иерусалим и с доблестью сражался с отважнейшим рыцарем Запада — английским королем Ричардом Львиное Сердце.


Счастливая ты, Таня!

Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.