Дневники 1920-1922 - [77]

Ив. Серг., проклявший сов. Россию, теперь хочет вернуться в нее из ентой Англии.

Пословица: хрен не слаще редьки.

Трудовая Армия, или законные зайцы

Незаметно сложилось так, что множество молодых людей ходят теперь на разные заводы бесплатно работать под угрозой, что иначе их заберут на войну, — вот это состояние военнообязанных и есть осуществление желаний — мечта поправить дело войны-разрушения на дело созидания. На вопрос мой этим законным зайцам, как они работают, они сказали: «Не работаем, а солнце ловим в пехтерь» (пехтерь — сетка для сена).

Вера в человека

Я доверил свое кольцо комиссару, а он его украл. Вас. Мих. сказал: «Верить теперь можно только себе, и то до обеда».

Разрушение пространства

Разделение на здешний мир (земной) и «тот свет» (идеальный мир) явилось от несчастья, страдания, греха, а грех — «такое действие», от которого наше умственное существо и чувствующее распадаются и существуют в нашей душе, как два отдельные мира. От этого наша жизнь часто представляется каким-то тяжелым путем на далекое расстояние. Но бывают страсти — психологические взрывы, которыми разрушается расстояние, пространство, предмет становится лицом к лицу и мир обыкновенный желанно-прекрасным. Так бывает у влюбленных, поэтов, охотников, страстно-добрых, религиозно-любящих, удачливых игроков и дураков. (Достоевский на этом пути создал своего кн. Мышкина.)

Ласточки

— Трудно устроить мельницу, а ласточки сами будут летать над водою.

— Ласточек нет.

— И мельницы нет.

Ландыши

В ландышах вечная весна — сама весна, со всею прелестью детской любви. Поздняя, осенняя любовь не оставляет такого следа, как бы ни была прекрасна осень, она кончается грязью. Так и поздняя любовь кончается плохо.

Марксисты и эсеры

Пусть они разделяются на меньшевиков и большевиков, в них одинаково посеяно зерно насилия, мораль пала вместе с эсерами (хороши и эсеры!).

Германия

Видел Германию и ни разу за два года жизни там не видел признаков социального бешенства. Немцы временно отлучены от нас, они органически наши, без них у нас пустое место, которое занимают воры, пьяницы, над которыми все смеются.

Жизнь сильнее

Можно ли говорить женщине о Боге и Его заветах, если она только что убежала от мужа?

Жизнь сильнее!

И если люди, отчаявшись в общем деле, стали каждый врозь спасать свою жизнь, как теперь, — что же можно им говорить о заветах общежития — жизнь сильнее!

Пришлась она ему, как жир на сухой сапог.

26 Мая. Дни пошли майские, роскошно-равнодушные к нам. Соловей поет. Примериваюсь, прицеливаюсь, как бы начать свое стариковское ремесло, а никак не начнешь.

Политику мы переняли у женщин.

Чувствую и теперь в себе нераскрытую силу, как метеор, пролетающий в безвоздушном пространстве. Я не ищу, как слабые, оправдания мраку своей пролетающей души, но я ищу сопротивления, как метеор.

Людей нет? Неправда, все люди здесь, но их души летят во мраке, не светят другим, как метеоры не светят в безвоздушном пространстве.

27 Мая. Таинственно и внятно поет соловей, пока еще не померкли звезды, а как взялась заря, тут маленькая птичка так настойчиво твердит славу утру, что соловья и не слушаешь. Опять, как вчера в это время, по мостику — тук-тук-тук — два кота мчатся друг за другом, и топот их по сухой земле слышен далеко. Только раннее утро и тихо, потом стучат, гремят, ругаются, вечером пение с лодок: «Комиссар ты будешь с виду и подлец душой». Начинает фельдшер со стороны больницы, а потом мотив охватывает все озеро, и, пока не уснешь, все слышишь один мотив и одну фразу: «Ничего подобного!» Легион голосов повторяет: «Ничего подобного!»

Как давно мы «покорили» природу, загубили леса, распугали, разогнали, перебили птиц и зверей — куда все девалось! Только в ранние утренние часы еще можно подслушать жизнь ее. Как малое дитя, мы должны бы теперь оберегать ее, охранять. В эти часы можно понять то прекрасное, что осталось еще вне человека, а потом весь день бываешь свидетелем той природы непокоренной, которая осталась внутри человека. В природе нет того, что мы называем «зверское»: зверь в природе не судим, он может быть и хорош, и плох, как взглянется. Но убитый в природе, он как будто переселяется в душу человека, и тут только он становится тем «зверем», который действительно страшен и непокорим. Ты, человек, покоряешь природу и воспитываешь в себе небывалого зверя, имя которому Легион.

Разработать:

Замечаю, что самую прочную добрую минуту в жизни имеешь, когда собираешься с духом устранить что-нибудь мелкое, раздражающее, напр., вычистить комнату, особенно хорошо бывает, когда возьмешься, наконец, поучить детей. Люди порядка этим и существуют.

28 Мая. Вот когда настоящая густая зелень, вот когда роскошно и так мило, и так велик, сложен майский день, что описать его невозможно.

На солнце находят спеющую землянику. Скоро липа зацветет.

Легион — название покидаемой духом, низвергающейся, рассыпанной материи. Падая всей массой, Легион встречает на пути своем сопротивление в других организованных существах, обреченных на гибель, в единицах, противопоставленных падающей в бездну массе. Движение лавинного Легиона шумно, весело — сдвинутая материя возвращается назад в свою первозданную Косность. А сопротивление ей в духе мрачно, ужасно — в этом трагедия. Ужас нашего времени состоит в том, что имена духов, стремящихся поднять вперед с собою материю, даны падающему Легиону и, наоборот, Легионом называют сопротивление стремящегося вперед Духа.