Дневники 1920-1922 - [13]

26 Февраля. Алек. Влад.:

— Нет, наша интеллигенция никуда не годится, нет в ней ничего теперь, так все прошло в истории, и себя она больше не сознает.

— А может быть, есть что-то в ее молчании?

— В молчании? новый сфинкс? Но кому сфинкс, Мих. Мих., какому-нибудь невежественному большевику?

Стража народного молчания опустила свои ружья, власть пала, закон молчанья был нарушен, и каждый стал говорить.

Покрывало со святынь было сдернуто, мощи были перенесены в контору нотариуса и всюду объявлено, что сфинкс простого народа разгадан, он больше не существует как загадка миру.

Тогда по закону нарушенного молчания взяли верх в голосах самые дерзкие и заставили молчать всех других и приставили к ним новых сторожей молчания с оружием в руках. И тогда новый сфинкс стал в России и закутался покрывалом.

Я живу в недрах нового сфинкса, молчащей интеллигенции… вчера она рукоплескала оратору, начальнику, барину-актеру с напомаженными волосами с револьвером в кармане, который говорил, что интеллигенция наша была народнической и сидела между двумя стульями, как «третий элемент»: с одной стороны — темный жалкий народ — она за народ! — с другой — дворянство — она хотела бы жить, как дворянство. Поэтому она не пошла с народом, когда народ остался один. Вот все и наши учителя ему аплодировали. И между тем эти же самые люди прислушиваются ко всяким базарным вестям о движении белых и радуются их успехам — вот настоящий-то сфинкс!

И тут опять человек из подполья, не истребимое рабством <1 нрзб.>, я — дух своеобразия, дух различия и тайн.

Транспорт: мешки и салазки.

Ноев ковчег: мы тут (интеллигенция) до того сжились и так опротивели друг другу, что узнаем друг друга ночью по звуку голоса, по походке. Вчера потухло в зале электричество, и по силуэтам у окна можно было всех узнавать, собрание без всякого ущерба продолжалось в темноте.

Вчера встретился д-р Сумм ночью, я подумал: вот еврей честный, он, конечно, плутует при добывании продовольствия и в борьбе за существование не меньше русского Писарева, но умеет на известной черте остановиться и сохранить свое достоинство, а после по черте гуляет-плавает, как утка на воде (Розанов: грех, как гриб съел)^{33}.

27 Февраля. Интеллигентный человек от простого и простой от животного отличаются разными отношениями в представлении себя во времени.

Свойство гениального человека: напряжение момента действия (как простой человек) в отношении вечности: гений (земли) скрывается в простом человеке (баба), ему не хватает чувства вечности (небо).

Каждая из этих говоривших на собрании баб могла бы стать Шекспиром или Толстым, если бы могла чувствовать вечность (небо).

Лектор Волгин хочет освободить простой народ от обряда с таким же успехом, как большевики хотят освободить деревенскую женщину от коров и поросят (освободили! нет коров, нет поросенка, нет овцы, до кур добираются).

Мячик радости и гора горя

Наша детская радость, как мячик, а в мячике горе заделано — верно вам говорю: в нем горе заделано. Раз подарили Сереже мячик как мячик, и какой Сережа мальчик стройный, ловкий. Стал он играть в мячик.

Мячик радости прыгает, а горе, заключенное в нем, мается и как-нибудь… раз! проткнулась резинка, вышло горе, и мячик больше не прыгает. Спина горбатая — гора сзади и горькая доля.

После к горю, как к горе, привыкают: стоит гора, ничего не поделаешь, ну, день за днем, год за годом протопталась тропинка по горе наверх, а сверху видно, как всюду там, в долинах, мячики — радости прыгают. Так это хорошо смотреть, так чудесно, как другие радуются, — нельзя ли по горе спуститься в ту долину? и спускается странник в ту долину: «Мир вам, дети!» — и радуется вместе с детьми, хотя знает, что за его спиною гора горя стоит и что у каждого из этих детей, играющих в мяч, вырастает за спиною горе.

Речь для детей-естественников.

Прошлый год собрались, когда цветут яблони, теперь вы собрались, когда зима только что начала прощаться с нами яркими звездами и весна полднями приходит тропинками по золе, по навозу. Вас горе научило: холод и голод зимы вы почувствовали и обрадовались весне далеко до того времени, когда зацветут яблони. В борьбе чувство жизни и красоты (степь и гон зайца).

1 Марта. Дня три прошло — ни признака мороза. Небо туманно-весеннее. В городе у Собора проталинки, обнажаются тротуары, бегут первые грязные ручьи.

О будущем: весною начнется (и, по слухам, уже начался) полный распад красной армии. По-видимому, не будет организованного наступления, но очень возможно, что какой-нибудь отряд возьмет силу и пройдет до Москвы…

2 Марта. Весна продолжается, углубляется, начинается то чувство, когда ожидание кончилось и начинается тревога, что весна-то весна, а поди возьми ее.

Всякое произведение искусства рождается из встречи мгновенья текущей жизни земли с вечностью: произведение искусства — памятник по умершему мгновению жизни.

Мир — это наше представление, а художник верит, что это действительный мир: свое представление он считает за действительный мир; он должен быть настолько наивен (и глуп), чтобы верить в это свое, как в действительность.