Дневник Жеребцовой Полины. Часть 2. Чечня, 1999-2002 гг. - [9]
И растерянно смотрела на подарки. Мне показалось — мы могли бы подружиться!
От его записки мне стало так хорошо на душе! Сразу легко и свободно…
«Муслим! Я не забуду твое имя в своей молитве!» — обещала я молча: — Но прости, туфли оказались мне малы. Я сразу подарила их маме Мансура. Только головной платок оставила себе».
Будур
31 октября 1999 г
15:40
Была бомбежка. «Долбили» частный сектор — Карпинку. У нас дома прятались дети. Громко пищала и плакала десятилетняя девочка — Зара. Мансур, сын тети Вали, всех успокаивал, сидя у нашей двери. Я молилась.
Все остальные заглядывали к нам в комнату с лестничной площадки.
Я под страшный грохот обстрела написала стихи:
Ты помнишь бои в нашем Грозном?
Как нас обстрелял вертолет?
Как плакали дети серьезно,
Труп кошки, найдя у ворот…
Моя мама — «Злючка-колючка», была на рынке! В такое время!
Правда, рядом (от нас одна остановка транспорта) — на «Березке». Купила: хлеб, картошку, лук. Запасается! Бегом, под бомбежкой, «прилетела» домой. Хамзат, брат соседки Марьям, принес мне лекарство от боли. Это анальгин. Мой самый большой осколок «сбесился». Он как бы «бродит» внутри и режет мягкие ткани… Нога сильно болит. Я лежу в кровати.
Брат девочки Зары бегал, пока взрослые люди боялись и прятались, в брошенные сады. Собрал виноград. Много! Мы все ели. Он младше своей сестры, но поступил как взрослый мужчина. Стучал в квартиры, где остались жить люди, угощал виноградом.
Раздал все.
Вечер.
Я, пока было затишье, рассказывала детям сказки. Зара и ее брат — это дети Золины, женщины из дома напротив нашего. Сейчас темно. Свеча погасла. Где-то ветерок. Потому каракули.
Я пишу в Темноте…
Полина
2 ноября 1999 г
Я с утра ругалась с мамой. Убираю. Готовлю есть.
Сегодня рано утром мы с мамой и с тетей Валей вместе ходили за водой. Там промоина, из
которой можно брать питьевую воду. Это далеко, через дорогу и еще почти квартал.
За «зеленый» детский сад и за тот дом, где кричал раненый. Там я нашла котенка. Теперь, вместе с ним, кошек у нас — шесть! Назвала новенького — Рысь. Котенок рыжий, солнечный. Напуганный и дикий!
Вчера мельком, издали видела Аладдина. Он кивнул. Был не один. С мужчиной старше себя и с молодым парнем. По вечерам я рассказываю детям сказочные, волшебные истории Гауфа. Он умер таким молодым, а столько успел дать нашему миру!
Все меня внимательно слушают. Дети — это Зара, маленький Ваха, ему семь, и девятилетняя Алиса. Алиса — племянница Тамары с четвертого этажа. Мне весной исполнится 15 лет… Конечно, если я буду жива.
Мансур, тот, что с родными жил у нас беженцем в 1995году, в первую войну, рассказал во дворе, что я — его невеста.
Мне пояснил:
— Это я нарочно. Чтобы не обижали и не приставали.
А сам тут же спрашивает:
— Ждать будешь?
Я, молча, кивнула.
Вот дурдом!
Пока отсутствует его отец, в семье Мансур за старшего.
Не однажды именно он улаживал конфликты между нами трудной зимой 1995 года. В нашем «военном» домашнем общежитии.
Мы часто ссорились из-за тесноты. Спали по очереди… Одновременно уснуть в нашей однокомнатной квартире места не было. Но не отсылать, же соседей на опасный под бомбежкой третий этаж? В их квартиры?!
Кроме нас и большой семьи Мансура из пяти человек, в 1995 году в нашей квартире временно проживали еще беженцы. Помню, была соседка — пенсионерка Ольга Степановна с нашего же подъезда, с третьего этажа. Позднее по снежным тропам через горный перевал из рабочей командировки из города Владикавказ пришел ее сын. Антивоенное чудо!
Когда его хотели расстрелять то «красные», то «белые» (российские военные и боевики), считая шпионом, он повторял:
— Ребята! Мама старая. Одна совсем! Война. Я иду к маме!
Отпускали…
А с моей мамой общаться — невозможно. Постоянно спорим, ссоримся. У нее сдают нервыиз-за стрельбы. Она стала нервная и злая.
С газетами у нас все нормально обошлось. Пропало четыре. Остальные мы продали.
По ночам бомбят. Днем почти нет.
Снился сон:
Я побывала на планете, где живые существа прозрачные. Состоят из солнечных зайчиков… Из бледно — золотого огня. Невероятно, но я там была! И эти «существа» возвели меня в четвертую степень по моим знаниям! Еще в своем сне я видела Пророка Магомеда! Он ругал меня за мои занятия йогой. Говорил, что и йога и все знания принадлежат Аллаху.
Осколок изнутри колет, режет мою ногу. Мешает мне ходить.
Пока!
Будур
4 ноября 1999 г
Мои стихи посвящены замечательному человеку, художнику и другу моего дедушки, Леониду Ивановичу Царицынскому. Узнику лагеря «Бухенвальд».
В этих строчках я стараюсь описать его работы:
Золина, жена дяди Сулеймана, собирается уезжать. Денег у них нет. Соседи решили собрать, сложиться, кто, сколько может, потому что у них маленькие дети. Мама тоже дала. Мало, только 20 рублей. Жалко детей! Ночью была пушечная канонада. Снаряды через наш дом пролетали, куда-то в сторону Заводского района. Было светло, как днем. Наверное, там не осталось ни одного целого дома!
«45-я параллель» – роман, созданный на основе документальных дневников 2005–2006 гг. «Мы (я и мама) приехали из строгого мусульманского мира, словно прибыли с другой планеты, мы – беженцы. Мы попали на чужую землю, где совершенно другая культура. Но какова она, эта жизнь без войны? Мы не находим успокоения или помощи от государства, мы вынуждены каждый день выживать. Повстречав двух парней, которых искренне считаем братьями, понимаем, что у нас появились друзья. Но оказалось, что они геи. Наше воспитание, полученное в Чечне, никогда бы не позволило общаться с такими людьми.
Жеребцова родилась и выросла в Грозном. Ее дневники охватывают детство, отрочество и юность, на которые пришлись три чеченские войны. Учеба, первая влюбленность, ссоры с родителями – то, что знакомо любому подростку, – соседствовали в жизни Полины с бомбежками, голодом, разрухой и нищетой. Девочка с русской фамилией и в платке, повязанном на мусульманский лад, оказалась между двух огней. Она видела смерть, боролась за жизнь и за то, чтобы остаться собой. Уехав из Грозного, Полина окончила институт, стала членом Союза журналистов и ПЕН-клуба.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Этот мой Доклад — для всех кто изучает историю. Многие спорят: был ли геноцид русских в Чечне? В какие годы? Правозащитники видят только одних «пострадавших». А пострадали ВСЕ (!) жители Чечни.Конечно, мало кому нравится правда. Одни хотят забыть, потому что на них лежит вина за совершённые преступления. У других болит душа от невысказанности, от чувства долга перед теми, кто не может себя защитить.Я расскажу как свидетель: что случилось в Чеченской Республике в 1994–2004 гг. на самом деле. Может быть потомки разберутся, поймут, как преступные действия властей ведут к кровавым развитиям событий среди дружественно соседствующих народов.***Жеребцова П.
9 — летняя русская девочка жила в Грозном. Началась война. Дневники Полины Жеребцовой — потрясающий человеческий документ, переведенный на многие европейские языки. В настоящее время готовится к печати книга, в которой будут собраны и ранние, и поздние дневники Полины.
В книге рассказывается об оренбургском периоде жизни первого космонавта Земли, Героя Советского Союза Ю. А. Гагарина, о его курсантских годах, о дружеских связях с оренбуржцами и встречах в городе, «давшем ему крылья». Книга представляет интерес для широкого круга читателей.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.
Народный артист СССР Герой Социалистического Труда Борис Петрович Чирков рассказывает о детстве в провинциальном Нолинске, о годах учебы в Ленинградском институте сценических искусств, о своем актерском становлении и совершенствовании, о многочисленных и разнообразных ролях, сыгранных на театральной сцене и в кино. Интересные главы посвящены истории создания таких фильмов, как трилогия о Максиме и «Учитель». За рассказами об актерской и общественной деятельности автора, за его размышлениями о жизни, об искусстве проступают характерные черты времени — от дореволюционных лет до наших дней. Первое издание было тепло встречено читателями и прессой.
Дневник участника англо-бурской войны, показывающий ее изнанку – трудности, лишения, страдания народа.
Саладин (1138–1193) — едва ли не самый известный и почитаемый персонаж мусульманского мира, фигура культовая и легендарная. Он появился на исторической сцене в критический момент для Ближнего Востока, когда за владычество боролись мусульмане и пришлые христиане — крестоносцы из Западной Европы. Мелкий курдский военачальник, Саладин стал правителем Египта, Дамаска, Мосула, Алеппо, объединив под своей властью раздробленный до того времени исламский Ближний Восток. Он начал войну против крестоносцев, отбил у них священный город Иерусалим и с доблестью сражался с отважнейшим рыцарем Запада — английским королем Ричардом Львиное Сердце.
Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.