Дневник осады Порт-Артура - [111]
— Нахожу, что они велись отлично.
Здесь же я узнал, что японцы под Артуром имели всего 540 орудий разных калибров, из них 32 орудия были 11-дюймовые гаубицы. Кроме того, четырех гаубиц того же калибра они не успели еще установить.
Вот из скольких орудий японцы бомбардировали наш бедный Порт-Артур!
Погода отличная.
Пароход, плавно разрезая мелкие волны, проходит мимо Корейского архипелага.
Публика после спокойного проведенного дня отдохнула и мечтает о России.
Все прошлое забыто и осталось где-то вдали...
Японцы обращаются с нашим офицерством сухо, а подчас крайне пренебрежительно.
Ночь прошла спокойно.
Несмотря на маленькую качку, все благодушествуют.
В 12 часов дня вдали показались острова Японии, а около 5 часов вечера мы уже входили в знаменитую бухту г. Нагасаки. Перед входом в нее всем нам велено было спуститься в свои каюты и занавесить окна. Делалось это для того, чтобы мы не могли рассмотреть береговых укреплений г. Нагасаки, на которых кое-где строились новые батареи.
Всем офицерам, едущим в Россию, предложено было пересесть на катера, а вещи свои свалить в особую баржу.
Всех нас высадили в карантин, заставили там принять ванну, между тем как платье наше подверглось тщательной дезинфекции.
Несмотря на то что нас, офицеров, было довольно много, никакой путаницы ни в вещах, ни с платьем не произошло. Всякий получал свое.
Забавно было видеть всю эту артурскую публику в белых керимонах (халатах), сидевшую в ожидании своего белья и одежды.
Многие начали было кричать, что это беспорядок и то и другое, но японцы ни на какие протесты не обращали ни малейшего внимания и строго придерживались раз намеченного плана.
Здесь нас снова пересчитали и, наконец, повезли на катерах в дер. Иноса, расположенную на другом берегу Нагасакской бухты. Высадившись там уже ночью, мы при свете факелов отправились пешком в самую деревню, расположенную на небольшой возвышенности.
В маленьком саду, около какого-то здания, нас встретили представители города. Переводчик, бывший владивостокский парикмахер, держал к нам речь, в которой приветствовал нас с благополучным прибытием в Японию.
После этого любезного приветствия нам был предложен чай и мандарины.
Немного спустя тот же оратор заявил нам, что мы будем размещены по трое в деревне Киоса.
Здесь же нам роздали особые планчики, на которых были точно обозначены границы, за которые пленным ходить запрещалось, а также и места переправы на другой берег.
На том же планчике, на обороте, были написаны по-русски правила, которых мы должны были придерживаться как военнопленные и которые гласили следующее:
Точная копия
Уведомляю, что с целью поддержать порядок военного положения и для охраны всех чинов установлено следующее:
1) Место ночлега — Киоса.
2) За границу ночлежного места можно выехать свободно, но только в округах, означенных на плане.
3) Выезжающему и возвращающемуся следует сесть в шлюпку только на пристанях, указанных на плане.
4) Время выезда и приезда с 9 часов утра и до 4 часов вечера.
5) Во время выезда для охраны всех чинов может быть назначен полицейский чиновник.
6) Письменное сообщение позволяется за исключением шифрованных.
10 января 1905 года
Губернатор Аракова Еситаро
Через некоторое время дошла очередь и до нас, и я с двумя моими сотоварищами отправился в отведенный нам для ночлега дом.
Была теплая ясная ночь...
Мы пробирались узенькими японскими улицами и наконец пришли к назначенному дому, который должен был заменить нам гостиницу.
Нас встретила хозяйка дома, маленькая веселая и подвижная японка, отлично говорившая по-русски. Звали ее О-Ками-Исо.
Я взошел в наше новое обиталище.
Не раз уже, путешествуя и раньше по Японии, я сразу узнал, что такое представляло собой отведенное нам помещение.
На просьбу мою перевести меня в какой-нибудь другой приют переводчик заявил, что и остальные мои товарищи будут размещены в подобных же «домах». Делать нечего, пришлось покориться своей участи.
Я попросил хозяйку дать нам на ужин яиц и какой-нибудь зелени, а сам пошел на второй этаж, в отведенную мне комнату. Везде господствовала та удивительная чистота и порядок, которые так поражает всякого европейца, попавшего в Японию.
Спать надо было по японскому обычаю, на полу, на особых тюфяках и закрываясь толстыми одеялами. Весь дом, хотя и двухэтажный, был почти сквозной, так как часть стен и потолок были бумажные. Ввиду этого температура в доме была та же, что и на дворе.
Вскоре подали мне мой ужин: яйца, картошку, масло и редиску.
Я заявил хозяйке, что за все буду ей платить лично, помимо переводчиков. К ужину пришли к нашему столу и все прекрасные обитательницы пансиона. Надо сознаться, все они были удивительные рожи.
Очевидно, пансион был не из первоклассных.
Когда мы укладывались спать, наша хозяйка, восхваляя прелестных обольстительниц, заявила, что японское правительство распорядилось самым тщательным образом осмотреть всех женщин и оставило здесь только вполне здоровых и что поэтому русским офицерам нечего бояться в будущем какого-нибудь воспоминания...
Откровенно признаюсь, что такой предупредительности и заботливости я никак не ожидал от наших победителей!
Командующий американским экспедиционным корпусом в Сибири во время Гражданской войны в России генерал Уильям Грейвс в своих воспоминаниях описывает обстоятельства и причины, которые заставили президента Соединенных Штатов Вильсона присоединиться к решению стран Антанты об интервенции, а также причины, которые, по его мнению, привели к ее провалу. В книге приводится множество примеров действий Англии, Франции и Японии, доказывающих, что реальные поступки этих держав су щественно расходились с заявленными целями, а также примеры, раскрывающие роль Госдепартамента и Красного Креста США во время пребывания американских войск в Сибири.
Ларри Кинг, ведущий ток-шоу на канале CNN, за свою жизнь взял более 40 000 интервью. Гостями его шоу были самые известные люди планеты: президенты и конгрессмены, дипломаты и военные, спортсмены, актеры и религиозные деятели. И впервые он подробно рассказывает о своей удивительной жизни: о том, как Ларри Зайгер из Бруклина, сын еврейских эмигрантов, стал Ларри Кингом, «королем репортажа»; о людях, с которыми встречался в эфире; о событиях, которые изменили мир. Для широкого круга читателей.
Борис Савинков — российский политический деятель, революционер, террорист, один из руководителей «Боевой организации» партии эсеров. Участник Белого движения, писатель. В результате разработанной ОГПУ уникальной операции «Синдикат-2» был завлечен на территорию СССР и арестован. Настоящее издание содержит материалы уголовного дела по обвинению Б. Савинкова в совершении целого ряда тяжких преступлений против Советской власти. На суде Б. Савинков признал свою вину и поражение в борьбе против существующего строя.
18+. В некоторых эссе цикла — есть обсценная лексика.«Когда я — Андрей Ангелов, — учился в 6 «Б» классе, то к нам в школу пришла Лошадь» (с).
У меня ведь нет иллюзий, что мои слова и мой пройденный путь вдохновят кого-то. И всё же мне хочется рассказать о том, что было… Что не сбылось, то стало самостоятельной историей, напитанной фантазиями, желаниями, ожиданиями. Иногда такие истории важнее случившегося, ведь то, что случилось, уже никогда не изменится, а несбывшееся останется навсегда живым организмом в нематериальном мире. Несбывшееся живёт и в памяти, и в мечтах, и в каких-то иных сферах, коим нет определения.
Патрис Лумумба стоял у истоков конголезской независимости. Больше того — он превратился в символ этой неподдельной и неурезанной независимости. Не будем забывать и то обстоятельство, что мир уже привык к выдающимся политикам Запада. Новая же Африка только начала выдвигать незаурядных государственных деятелей. Лумумба в отличие от многих африканских лидеров, получивших воспитание и образование в столицах колониальных держав, жил, учился и сложился как руководитель национально-освободительного движения в родном Конго, вотчине Бельгии, наиболее меркантильной из меркантильных буржуазных стран Запада.