Дневник офисного муравья - [37]
21 сентября, понедельник. На работе? На работе-настоящая засада. В смысле работы толком так и нет, а вот история с личными делами имела свое продолжение.
Все наши прогнозы оказались… ничем не оказались. Шеф позвал меня сегодня к себе в кабинет и напрямую предложил стучать на несчастных, которые работают рядом со мной. Я вытаращила на него глаза. А он сказал:
– А что?
И взглянул так невинно-невинно.
А потом начал рассказывать мне, что это совершенно нормальная практика там, за бугром. Вообще-то я и сама об этом слышала. Там у них сдать соседа за то, что у него собака подвывает днем, когда он на работе, – на раз-два. И в каких-то странах, говорят, стукачи даже процент имеют от тех штрафов, что берутся с провинившейся публики. Вот, кстати, о проценте. Резонно возникает вопрос: а какая мне-то выгода от этого?
Выяснилось, что на этот очень непростой вопрос у шефа есть очень ясный ответ.
Мне был обещан бонус. Дополнительный к тому, что записан у меня в контракте. Причем каждый квартал. Круто, да? Фискал на жалованье.
И вот я задумалась. Нет, не о том, стучать или нет-здесь даже вопроса быть не может. Не стучать, и точка. Бр-р-р, как подумаю, что я могла бы… Как склизкое земноводное в руки взять… Вопрос в другом-как отказать, чтобы не потерять работу. Хотя… а стоит ли ее, такую, сохранять? Короче, экзистенциальный кризис.
Зато субтильному Эдику я отказать сумела.
– Послушай, – сказала я ему без обиняков, – ты ниже меня на полголовы, легче на пять кэгэ и моложе лет на десять.
– А тебе сколько? – удивился он.
– Тридцать три, – ответила я.
– А я думал, двадцать пять, – сказал он.
Чушь собачья, но приятно.
– Нет, извини, – сказала я.
– А мне не двадцать три, – сказал задумчиво он. – Двадцать пять, в декабре. А кэгэ и сэмэ, – продолжал Эдик, – вообще ерунда.
Я молча смотрела на него.
– Я понял, – в нос сказал он. Я не в твоем вкусе. Жаль, – запечалился он. Я на тебя запал.
О-о-о, нет!!!
– Но ничё не поделаешь. – Эдик бочком двинулся к выходу из моего закутка. – Пошел я. А насчет программы…
Сейчас скажет: иди ты знаешь куда…
– Звони, если чё.
Великодушно. Даже щедро. Даже где-то что-то в душе шевельнулось: мол, не такой уж он и… Но через секунду прошло. К счастью.
Все эти разборки меня сегодня изрядно утомили. Понедельник-не мой день.
Зато вроде отстала Селезнева. И на том спасибо. А то я, честно сказать, не знала, что мне дальше с ней делать.
23 сентября, среда. Ездила сегодня за своей справкой. Даже нечего рассказать. Купила им тортик. Они сказали: «Ага, спасибо». И все. Как-то у них там невесело. Сказали, что шефа колбасит, потому что-кризис. А когда шефа колбасит, то всем становится хуже некуда. Вот, кстати, дополнительная причина радоваться тому, что я там, где я есть. И название этой причине-кризис. Опыт прошлых кризисов показывает, что корпорации как-то да выдюжат, а вот мелочь… Ладно, пусть Бен оказался и не самым лучшим шефом на свете, зато у меня теперь есть место, где можно пересидеть всю эту катавасию. Разумно стала рассуждать, почти рационалистически. Рада этому? В чем-то да. А в чем-то это меня беспокоит-не стать бы занудой.
Короче, пришла я на работу к двенадцати. А там…
– Да пошли они! – бормотала Мила, бегая по приемной и бесцельно переставляя с места на место разные канцелярские предметы. – Даже и не подумаю! Вот тоже выдумали!
– Чего это она? – спросила я Олега, листающего какой-то журнал.
Он молча пожал плечами и вышел.
– Ур-р-роды! – прорычала Мила, шмякнулась на свой стул и уставилась в окно.
– Что случилось? – осторожно спросила я.
– Хотят, чтоб мы все были как из инкубатора, – мрачно сказала Мила.
– Это как?
– Униформа, – лаконично ответила она и опять замерла, глядя в окно.
Униформа? Что за новости? Не стала больше мучить несчастную девушку, пошла в бухгалтерию за разъяснениями.
Оказалось, что утром прошло собрание. На котором было объявлено, что меняется корпоративная политика в отношении того, что вы тут все, господа, носите. Конечно, униформа-это некоторое Милино преувеличение, но тем не менее… Был объявлен запрет на вольности в одежде. Сказали, что список будет выслан каждому по электронке. За нарушение… нет, не расстрел, просто станут лишать понемножку ЗП. Ставки тоже пришлют. И добавили, что если по утрам у нас будут возникать сомнения, что надеть, то выбор черный-низ-белый-верх станет самым лучшим нашим решением.
– И будет у нас как в похоронной конторе, – хмыкнула О.Д. и уткнулась в свои бумаги.
Я вышла от них в задумчивости. Во всей этой истории явно чувствовалась рука моего драгоценного шефа. С его-то любовью к стукачеству…
Нет, народ, конечно, ходил в чем ни попадя, чем меня изрядно удивлял. Все-таки иностранная корпорация… Я-то лично пока не рисковала. До черно-белого не опускалась, но носила в основном все консервативное. И кстати, прекрасно себя чувствовала. Но тут, когда мое консервативное было обозначено как единственно возможное, я ощутила тревогу. И жгучее желание натянуть на себя что-нибудь бирюзово-оранжевое и, может, даже пройтись по коридору колесом. Это к вопросу о запретных плодах. Оно, может, тебе и на фиг было вчера не нужно, но как только его сегодня запретили, то сразу понимаешь, что теперь и секунды без этого не прожить.
Героиня романа — современная и вполне самодостаточная женщина: у нее престижная работа менеджера по маркетингу, налаженный быт и прочные отношения с преуспевающим привлекательным мужчиной. Правда, мужчина этот ревнив и вообще, конечно, не идеален. Но темы «идеального мужчины» и «большой любви» героиня когда-то закрыла для себя навсегда. Она не собирается ловить журавля в небе… Но вот — заграничная командировка и встреча с тем, кто выглядит как мечта любой женщины. Не станут ли спасительные когда-то принципы и убеждения героини камнем преткновения на ее пути к счастью?..
Яна Вересова знала, что имидж — это все. Муж и дочь были его важной частью, типа товарного знака. Ее интересовала только карьера, а муж следил за тем, чтобы ребенок был накормлен, обихожен и здоров. Это был справедливый бартер. Негласный договор неукоснительно соблюдался. Пока однажды утром Яна не обнаружила, что муж ее, Дмитрий Вересов, бесследно исчез из дома… Это исчезновение перевернуло всю ее жизнь, и женщина впервые увидела себя другими глазами.
Три подруги сохранили дружбу со студенческой скамьи. Но судьбы их сложились по-разному. Ирина осталась в столице и уверенно штурмовала ступени карьерной лестницы. Светлана сменила и профессию, и страну проживания. А Маша, тихая, безобидная и безответная Машка, стала мужней женой, примерной матерью двоих детей и хозяйкой небедного дома. И вот грянул гром! Семейный корабль наткнулся на риф – она узнала об измене супруга. Ира и Света советуют начать жизнь сначала. Может быть, настало ее, Машино время из незаметной домохозяйки превратиться в ослепительную женщину!
Знакомство с новым начальником в один миг вернуло Ольгу на пятнадцать лет назад, в то время, когда она была застенчивой мечтательной студенткой, как-то в романтическом порыве решившей… Нет-нет, о том прискорбном событии Ольга Николаевна вспоминать не хотела! Она надеялась, что и Максим Александрович тоже забыл глупый эпизод студенческих лет и не узнает в своей деловитой и знающей подчиненной героиню анекдотичного происшествия. Ольга решила держаться от нового шефа на расстоянии: зачем дважды наступать на одни и те же грабли? Но жизнь – непредсказуема и готова сыграть с Ольгой очередную шутку.
Я должна была догадаться. Насколько тупой может быть девушка? Если это слишком хорошо, чтобы быть правдой, то так оно и есть. Если он слишком мил, чересчур идеально улыбается, говорит правильные вещи, он, наверняка, не принц на белом коне. Нет. Конечно, он был женат. А я не видела этого. И вот я здесь, в городе, который ненавижу, делая съёмку, которую не хочу делать. Соберись с духом, Джолин. Это то, что я должна продолжать говорить себе. Пришло время избавиться от льстивых мужчин и сосредоточиться на единственной настоящей любви в моей жизни: фотосъемка и Дозер, моя собака.
Эндрю Найт — везунчик и баловень судьбы. Его ресторан один из самых популярных в Бостоне, к выходу готовятся книга и телешоу с его участием. Но мужчина чувствует себя опустошенным, ничтожным…В поисках приключений Найт отправляется в провинцию. Проблемы не заставляют себя долго ждать — Эндрю попадает в аварию, разбивая машину вдребезги. Другая сторона пострадала чуть меньше. Это обаятельная дочь местного ресторатора Брук Дей. Она забирает нового знакомого к себе. Ресторан ее родителей в упадке, но именно в нем Эндрю вновь чувствует себя вдохновленным, не раскрывая свою профессию.
Что такое моя любовь?..Откуда она в моем сердце?Неожиданно ворвалась в жизнь, занавешенную тяжелым серым одеялом туч.Может, это маленький светлячок пробудил ее?Вызвал любовное томление… озарил и оживил все вокруг.А потом, гонимый ветром, улетел, как последний осенний лист с голого озябшего дерева.
Два молодых, успешных детектива привыкли слаженно работать в своей маленькой мужской компании, но начальство решило разбавить ее подающей большие надежды практиканткой из Японии. Она не из робкого десятка и не падает в обморок при виде окровавленных тел. Придется ли это по вкусу Чимину и Чонгуку?
Оба произведения члена Французской Академии Жозефа Кесселя (1898–1975), впервые переведенные на русский язык, — о трагедии любви и странностях человеческих отношений.«Дневная красавица» обрела вторую жизнь благодаря знаменитой экранизации романа, которую осуществил кинорежиссер Луис Бунюэль.
После смерти отца отважная наследница решает согласиться на весьма скандальные условия завещания. Только теперь ей нужно срочно искать себе мужа, вернее, просто подставную фигуру. Однако, все осложняется особым пунктом в завещании и случайным знакомством с восхитительным мужчиной, отношения с которым начнутся с подставных имен и сумасбродного секса. .