Дневник офисного муравья - [18]

Вот, кстати, тоже тема. Все чаще задумываюсь о том, что мозги человеку во вред дадены. И мозги эти за те тысячелетия, что они у нас имеются, успели придумать столько условностей, что мы похожи на мушек, запутавшихся в паучьих сетях. Вроде живы, даже чего-то там трепыхаемся, а на самом деле висим на месте, потому что «туда нельзя», «это не моги», «а это обязательно сделай-иначе!..».

Костюмы-из этой же серии. Деловая униформа, наверное, нужна. Но почему она должна быть в виде костюма, а? Ненавижу! Может, поэтому мне так и не везет с поиском работы? Это свежая мысль!

Я имею в виду, что являюсь на интервью в костюме, который тихо ненавижу, и от этого все мое биополе, транслируемое во внешний мир, уже подпорчено. А народ, который беседует со мной, поглощает это мое подпорченное биополе, переваривает его и на подсознательном уровне понимает, что не хочет меня. Да-а, такое может быть.

И что делать? Может, пойти ва-банк? Т. е. начать ходить на собеседования в джинсах? Во всяком случае, на этой и немного на следующей неделе точно придется в джинсах. Поскольку химчистка…

4 июня, четверг. Костюмы отменяются! Потому что! Позвонил! Г-н Толмачев!

– Вас берут.

Сказал с некоторым недоумением в голосе. Я чего-то недопонимаю: он что, сомневался во мне? Я так его и спросила.

– Да нет, что вы! – испугался он. – У вас отличные данные. Просто клиент очень долго раскачивался и очень быстро принял решение. Как-то нетипично.

– Так, – деловито проговорила я, – клиент у нас кто?

Поймите меня правильно, я побывала на пяти собеседованиях. Вот кого из них прошибло?

– «Мерсер».

«Мерсер»? После всех моих вопросов? Странно. В общем-то, кроме дискуссии о таинственных услугах, ничего отрицательного в «Мерсере» не было. Можно и пойти, поработать… Но как-то…

Что, уже все? Все закончилось? И началась новая жизнь? Кстати, когда, они предполагают, она должна начаться?

– Естественно, как можно скорее, – ответил г-н Толмачев. – Они все такие, вы же знаете. Им всем нужно еще вчера. А вы как?

– Через три недели. Хочу недельку выспаться, – честно призналась я. – А то там же с девяти работать.

– Все равно впрок не выспитесь, – усмехнулся г-н Толмачев. – Ладно. Я им передам, что вы готовы встретиться и обсудить финальные условия. И насчет трех недель скажу.

5 июня, пятница. Я-то считала, что буду на седьмом небе. А я не чувствую абсолютно ничего. Только опустошение. И безумное беспокойство по поводу того, как буду увольняться. А делать это я намереваюсь в понедельник.

8 июня, понедельник. Скандал? Это еще мягко сказано…

– Ты увольняешься из-за этой долбаной зарплаты, да?! – орал шеф. – Шантаж, да?!

Я оповестила его о своих планах в двенадцать тридцать. Пришла на работу, как обычно, в двенадцать, выпила кофе и-ударила ему под дых. Он хватанул ртом воздух, глотнул его, подавился, закашлялся, а потом принялся орать как оглашенный. Народ, наверное, в этот момент вздрогнул и навострил уши. Я этого не видела, поскольку сидела у шефа в кабинете, но уверена, что так все и было.

– Ничего подобного, – ответила я. – Просто мне предложили работу, и я согласилась.

– Вот взяли, – ехидно проговорил шеф, – сами тебе позвонили и сами тебе предложили, да?

В его ехидстве явно слышался подтекст: кто ты такая, чтоб тебе звонили и приглашали на работу? В общем-то я так и думала. Он считает меня третьим сортом, а себя-благодетелем, взявшим этот третий сорт на работу. И тут я разозлилась.

– Да, – с напором сказала я, – так прямо позвонили и пригласили. А что, ты думал, что, кроме тебя, я больше никому не нужна?

Шеф обомлел. Я никогда так не разговаривала. Всегда вежлива, всегда деликатна, всегда больше умолчаний, чем озвучиваний. Я такая и есть. Но если меня сильно разозлить, то могу и зубы показать. Редко это, конечно, делаю, примерно раз в пять лет, но тем не менее…

– Так вот, – напирала я, не давая ему опомниться, – ты заблуждаешься. Я ухожу в иностранную компанию, на зарплату в полтора раза больше, чем ты мне здесь отстегиваешь, не говоря уже о прочих бонусах и благах, на которые ты, похоже, не расщедришься никогда. И напрасно, хочу тебе сказать. Потому что человек работает не только за идею. Тем более что и с идеей у тебя в последнее время туговато. Кроме как набить собственные банковские счета поплотнее, ты ни о чем другом не думаешь. А между прочим, начиналось все очень даже неплохо. Потому я к тебе и пришла тогда. Но все это безвозвратно сгинуло, так что не удивляйся, если народ начнет валить от тебя.

Тут я сделала паузу, чтобы перевести дух, и шеф не преминул ею воспользоваться.

– И что? – опять завопил он. – Полагаешь, ты незаменима? Думаешь, никого не найду и начну по тебе слезы лить?! Не дождешься!

– А я и не собираюсь ждать, – ответила я. – Все заменимы. И я тоже. Рано или поздно найдешь кого-нибудь. Дело не в этом. Просто мне скучно стало тут. Перспективы-то какие? Так что я просто согласилась на более интересную работу. И все.

Врешь!

На этой фразе я вышла из кабинета. А вообще, здорово, что я уже давно на всякий случай изъяла свою трудовую книжку из сейфа. От этого гада можно ждать чего угодно. Порвет на кусочки или еще чего…