Дневник офицера Великой Армии в 1812 году - [14]

.  Другие, делая Наполеона новым Девкалионом, ждут, что у русских с тыла появится столько же французов, сколько мы видим их вокруг себя, и предполагают, что ждут только их, чтобы начать дело.

ГЛАВА V Император на биваке

27 июля. Адъютанты один за другим скачут вправо от нашей позиции; при виде этого начинают думать, что оттуда ожидается прибытие вестфальцев; сам вице-король поскакал в ту же сторону. Через некоторое время он возвращается, весь в поту и тяжело переводя дыхание. Император резко говорит ему: «Вы были проворнее, когда были только полковником моей гвардии!» Нас всех удивило это неожиданное замечание, оно было сделано очень громко и сейчас же стало передаваться. Чем заслужил его вице-король? По всей вероятности, Наполеон приписывал неполный успех кампании нерешительности своих заместителей и теперь изливает свое недовольство на одного из них. Так, по крайней мере, мы предполагаем.

В два часа пополудни мы опять видим, как от группы, все еще окружающей императора, поскакали к разным частям адъютанты.

Лица солдат сияют от радости. Барабаны бьют. Оружие у всех наготове. Молчание прерывается только частой пушечной пальбой со стороны русских.

Войска в энтузиазме устремляются вперед. Но вдруг приходит известие, что мы будем не атаковать, а располагаться лагерем. Вольтижеры получают приказ отступить с занятых позиций и прекратить перестрелку, и военные действия сменяются отдыхом солдат, настроение которых сильно понижается. Мы раздражены и с горьким недоумением переглядываемся между собой. Как! мы, несмотря на страдания и голод, сделали столько непрерывных переходов только затем, чтобы найти врага; и теперь, когда мы, наконец, видим, почти касаемся его, когда все обстоятельства складываются благоприятно, вдруг эти несвоевременные колебания, эта ненужная оттяжка. Из рук у нас вырывают победу! Изумление написано на всех лицах; и мы молча ищем ответа на лицах наших начальников, чтобы угадать причину этой непостижимой помехи.

Войска расположены в следующем порядке: в первой линии Ней и итальянская армия; императорская гвардия, три дивизии корпуса Даву и кавалерийский корпус Нансути— занимают вторую и третью линии. Корпус Латур-Мобура остается на правом берегу Двины, недалеко от Витебска. Между обоими лагерями по молчаливому соглашению царит перемирие.

Вечерние огни поддерживают в нас уверенность, что русские не собираются уходить. Вице-король разбил свою палатку среди полка велитов, расположенных около берега Лучесы.

Ночь с 27-го на 28 июля. В полночь нас будит шум приближающихся шагов и крики часовых. Это император в сопровождении нескольких офицеров прибыл к вице- королю. Мы его узнали, когда он приблизился к королевской палатке, по повелительному восклицанию, которое он один мог себе позволить: «Что это? Разве здесь все спят?» Вице-король проводил Наполеона вдоль фронта цепи лицом к неприятелю. От офицеров, находившихся при этом осмотре, я узнал, что он дал распоряжения относительно сражения, которое он надеется дать сегодня. Затем мы разошлись по своим палаткам.

28 июля. Как только занявшаяся заря расчистила горизонт, мы все, точно по общему соглашению, не говоря ни слова, устремляем взгляд на расстилающуюся перед нами громадную равнину, вчера еще усеянную врагами, на которых нам так хотелось напасть. Сегодня она лежит перед нами пустынная, покинутая. Неприятель не только исчез; неизвестно даже, по какой дороге он пошел. Мюрат первый переправляется через Лучесу, за ним идет сначала итальянская армия, потом и все войско; он отправляет во всех направлениях отряды, чтобы обыскать всю местность и найти след русских, — но бесполезно! Невозможно даже получить какие-нибудь указания от жителей, так как все ушли. Мы находимся в полной неизвестности относительно того, что происходит вокруг нас. Император переправляется через Лучесу одновременно с армией, потом принимает депутацию от города Витебска. Она приносит ему ключи и умоляет о милосердии.

Мы проходим через Витебск. Он тоже оставлен жителями. Мы встречаем только нескольких грязных евреев и нескольких иезуитов. Они не могут или не хотят дать нам указаний о направлении, в каком ушла русская армия. Кстати, следует отметить, что к Витебску ведут 5 дорог: из Петербурга, из Смоленска, из Орши, из Полоцка и из Вильны. Мы пришли по Виленской дороге.

Вдруг слышится канонада: неаполитанский король в сопровождении кавалерии Нансути и Монбрена, а также батальона 2-го легкого итальянского полка настиг часть арьергарда Палена на большой дороге, ведущей в Поречье. Император спешит сюда с частью гвардии. Мы идем с самого рассвета, и теперь прибытие императора дает нам возможность сделать привал. Неаполитанский король располагается на перекрестке дорог на Сураж и на Яновичи, размещая свой авангард по обоим путям. Итальянская армия становится по обе стороны почтовой дороги за кавалерией.

По разным дорогам отправлены разведчики, и император, желая слышать их донесения, располагается в бедном деревянном доме влево от большой дороги; немного позже он велит разбить свою палатку на вершине холма, сзади центра итальянской армии; королевская гвардия образует кругом двойное каре.