Дневник одного паломничества - [4]

Кроме того, мистрис Бриггс посоветовала мне захватить собственных полотенец, так как в Германии, по словам этой дамы, в гостиницах подают такие крохотные утиральники, что они никуда не годятся.

После второго завтрака я опять ушел из дому. По дороге попался мне навстречу наш викарий. Узнав о моем путешествии, он сказал:

— Непременно берите с собой одеяло потеплее.

Из его дальнейших слов выяснилось, что содержатели гостиниц в Германии никогда не дают теплых одеял и, кроме того, у них всегда сырые простыни. Один из друзей викария во время своего путешествия по Германии, лежа там на сырых простынях и под холодными одеялами, схватил сильнейший ревматизм, так что по возвращении на родину вскоре же умер.

Викарий стоял пред входом в модный магазин, куда зашла его супруга. Когда она присоединилась к нам и узнала, о чем мы беседуем, то озабоченно проговорила:

— Ах, если вы едете в Германию, то обязательно берите с собой подушку. Там нет подушек, по крайней мере, таких подушек, к которым мы привыкли здесь. Поэтому вы будете чувствовать себя очень неудобно и всю ночь не уснете, если не захватите с собой хорошей английской подушки. Подушка лишней тяжести не составит, а удовольствие от нее большое.

Расставшись с викарием и его супругою, я встретил нашего врача. Тот также преподал мне совет.

— Не забудьте взять с собой бутылку бренди, — сказал врач. — Она будет вам очень полезна после немецкой стряпни, с которой ваш желудок едва ли сразу примирится. Имейте в виду, что подаваемая в немецких гостиницах водка представляет собою чистейший яд, и что поэтому тот, кто едет в Германию без своего родного бренди, совершает некоторым образом самоубийство. Бутылка этого животворного напитка не составит лишней тяжести в багаже, зато может спасти вам жизнь.

Возвращаясь вновь домой, я наскочил на знакомого мне собрата по перу. Узнав, куда я еду, он заметил:

— Да, путь довольно длинный. Приходилось вам когда-нибудь ездить по железным дорогам, особенно по германским?

— Нет, дальше нескольких десятков миль от Лондона не ездил, — сознался я.

— Ну, так это пустяки в сравнении с тем, что вам предстоит на континенте, — подхватил литератор. — Вам покажется страшно скучным… Впрочем, я могу дать вам хороший совет: возьмите с собой шахматы и приищите в вагоне хорошего партнера. За этой игрой вы и не заметите, как пролетит время. Потом скажете мне спасибо за этот совет.

Вечером пожаловал ко мне приятель Джордж и в свою очередь дал совет:

— Ах, дружище, если ты едешь на континент, то непременно бери с собой побольше табаку и сигар.

И он добавил, что лучший сорт немецких сигар совпадает с нашим самым худшим, и что едва ли я привыкну к этому сорту в течение такого короткого времен, какое намеревался провести в Германии.

Немного спустя ко мне в комнату пришла моя свояченица, молоденькая, но уже довольно рассудительная девушка, и, подавая мне чайную шкатулку, с улыбкой сказала:

— Вот, дорогой братец, возьмите это и положите ее в дорожную сумку. Тут все, что нужно для приготовления чая.

Заботливая девушка принялась меня уверять, что в Германии отвратительный чай, поэтому она и сочла нужным обеспечить меня в этом отношении от большого лишения. Она открыла шкатулку и показала ее внутреннее устройство и содержимое. В соответствующих отделениях находились следующие предметы: маленькая чайница, насыпанная доверху душистым чаем, маленький сливочник, полная сахарница, бутылочка спирта, полная масленка, жестянка с бисквитами, спиртовка, котелок для кипячения воды, чайник, две чашки с блюдечками, две тарелочки, пара ложек — чайная и обыкновенная — и вилка с ножом. Находись в этой шкатулке, кстати, постель, мне не за чем было бы и останавливаться по дороге в гостиницах.

В девять часов меня посетил Смит, секретарь нашего фотографического клуба. Он просил меня сделать для него снимок с статуи умирающего гладиатора в Мюнхенской галерее древних скульптур. Я ответил ему, что был бы очень счастлив исполнить его просьбу, но не намерен тащить с собой фотографический аппарат.

— Как же это так?! — вскричал, видимо, пораженный посетитель. — Ехать в Германию… в Рейнскую область и не брать с собой фотографического аппарата?.. Боже мой! Да ведь вам придется проезжать по самым живописным местностям и останавливаться в самых старых и знаменитых городах Европы, а вы не хотите брать с собой… Но это прямо возмутительно! Какой же вы после этого литератор? Смотрите, как бы вам потом не пришлось горько каяться в таком упущении!..

Я всегда находил разумным слушаться советов людей в тех делах, которые им известны лучше, чем мне. Никогда не мешает пользоваться опытом идущих впереди и утаптывающих дорогу для следующих позади. Руководствуясь этими соображениями, я накупил всего, что мне советовали мои приятели и знакомые, кое-что добавил по личному усмотрению и всю эту груду покупок, кроме стоявшей на столе довольно объемистой и увесистой чайной шкатулки, принесенной свояченицей, разложил на постели.

Вынув из своего письменного стола портфель, я набил его бумагою, конвертами, почтовыми открытками и всякого рода мелкими писчими принадлежностями, какие только могли уместиться там. Я люблю иметь все наготове для работы. Ведь неизвестно, когда найдет вдохновение. Со мною нередко случалось, что, находясь где-нибудь в дороге, я вдруг чувствовал неодолимую потребность писать, но не мог этого сделать, потому что забыл захватить с собой письменные принадлежности. Мне всегда было страшно досадно, что из-за своей забывчивости или небрежности я упускал драгоценный миг творчества и целые часы должен был сидеть в вагоне или на пароходе дурак дураком. Горький опыт научил меня быть предусмотрительнее и никуда не ездить без того, что нужно для письма, так что я везде и во всякое время могу отдаться капризу вдохновения или, выражаясь скромнее, охоте к работе.