Дневник миссис Фрай - [38]
Ох, мой дневник, какой травматический день! В паб я прибыла очень вовремя: еще чуть-чуть — и неизвестно, как бы все обернулось. (По дороге пришлось забрать одежду из чистки, а миссис Нортон, наливая кофе по утрам, всегда еле-еле шевелится.) Стивен выглядел жутко. Усталым, изможденным, и ему явно не помешало бы поесть.
За каждой стеной туалета раздавалось глухое урчание бульдозера. Не раздумывая ни секунды, я потянулась к ленте на моей шляпе и вынула маленький ключик. Ослабленный нехваткой пива, Стивен оказал минимальное сопротивление, когда я сняла с него один наручник, а потом сделала глубокий вдох. Урчание становилось все громче, но поздно — я их опередила! Стивен горестно улыбнулся, я ответила ему тем же. Если он так, то и я тоже. Надела на запястье пустой наручник и защелкнула замок. Опустившись на колени перед фаянсовым изделием, я изготовилась…
Внезапно раздался оглушительный рев, и вся моя жизнь промелькнула у меня перед глазами…
Прости, дневник. Вчера вечером, после травматических событий в «Красном льве», меня так трясло, что я не могла продолжать. Мы со Стивеном были на волосок от смерти, когда автоматический смыв в писсуаре обрызгал нас водой. К счастью, шок, вызванный этим неожиданным душем, привел меня в чувство — в тот же миг я отстегнула наручники и потащила Стивена в кабинку, где мы и укрылись. Не успели мы повернуть ручку на «занято», как услыхали громоподобный треск стали, кирпича и фаянса… Писсуаров больше нет.
В кои-то веки в субботнее утро мы со Стивеном позволили себе поваляться в постели. Увы, не столько мы себе позволили, сколько нам предоставили такую возможность: фирма «Садись-прокачу» предпочла отказаться от услуг Стивена. Они назвали целый ряд причин: неудовлетворительное отношение к клиентам, полное неумение ориентироваться, абсолютное несоблюдение правил дорожного движения, а также невыход на работу в течение трех дней по причине прикованности к общественному писсуару. К счастью, у Стивена имеется альтернативная карьера, к которой он в любой момент может вернуться. Пойду принесу из чулана лестницу и ведро…
Побаловали детей, сводив их посмотреть на снежный шар. Они прямо-таки ошалели от восторга, когда шар перевернулся и все эти красивые снежинки, плавно кружась, засыпали пластиковый Тауэрский мост. Не припомню, видели ли они настоящий Тауэрский мост…
Дети в школе, Стивен моет окна — наконец-то в доме тишина и покой, столь необходимые для сочинения стихотворения на заданную мисс Вордсмит тему. Но, прежде чем увековечивать окончательный вариант на моей лучшей писчей бумаге, я опробую кое-какие идеи на тебе, мой дневник.
Но сначала чай. Надо же взбодрить мозговые клетки.
Пришло время для второй чашки чая. И тогда уже я буду наверняка готова взяться за дело.
Пожалуй, еще одну чашечку. Чтобы мои творческие цилиндры заработали на полную катушку и я вихрем рванула вперед.
А может, в доме слишком тихо и покойно? Ведь я к этому совершенно не привыкла. Не включить ли радио — легкий фоновый шум поможет сосредоточиться. Ну-ка, что там на новой станции? О-о, чудесно, Брайан Адамс…
Должна сказать, слушать «Бесконечность номер один FM» действительно помогает. Они передают только те песни, которые возглавляли чарты в течение по крайней мере двух месяцев, и такой подход гарантирует стопроцентное качество, а каждая пятая запись в их списке — безусловная классика. Уитни Хьюстон, например, — идеальная приправа к банке супа, которая никогда не приедается.
Ура! Откуда ни возьмись на меня напало вдохновение. Значит, я все правильно делала. У меня уже есть название. И даже два. Сама не пойму, как они образовались. Теперь надо выбрать какое-нибудь одно — «Я буду всегда любить суп» или «Все, что я варю, я варю для тебя».
По идее, Стивен должен сейчас мыть окна. Но он забыл ведро. И лестницу. И встать с постели.
Вечером на занятии в поэтической группе состоялась мировая премьера моего экзистенциального шедевра! Ну и стишков моих сокурсников заодно. Сознаюсь, когда очередь наконец дошла до меня, я слегка занервничала. Немудрено, ведь я вложила в мое творение столько времени, душевных терзаний и чашек чая. Но профессионал всегда профессионал — если не по заработкам, то по сути, — отбросив страхи и сомнения, я гордо выпрямилась, прочистила горло и начала…
Юля стремится вырваться на работу, ведь за девять месяцев ухода за младенцем она, как ей кажется, успела превратиться в колясочного кентавра о двух ногах и четырех колесах. Только как объявить о своем решении, если близкие считают, что важнее всего материнский долг? Отец семейства, Степан, вынужден работать риелтором, хотя его страсть — программирование. Но есть ли у него хоть малейший шанс выполнить работу к назначенному сроку, притом что жена все-таки взбунтовалась? Ведь растить ребенка не так просто, как ему казалось! А уж когда из Москвы возвращается Степин отец — успешный бизнесмен и по совместительству миллионер, — забот у молодого мужа лишь прибавляется…
Эта книга – о нас и наших душах, скрытых под различными масками. Маска – связующий элемент прозы Ефима Бершина. Та, что прикрывает весь видимый и невидимый мир и меняется сама. Вот и мелькают на страницах книги то Пушкин, то Юрий Левитанский, то царь Соломон. Все они современники – потому что времени, по Бершину, нет. Есть его маска, создавшая ненужные перегородки.
Прозаик Эдуард Поляков очень любит своих героев – простых русских людей, соль земли, тех самых, на которых земля и держится. И пишет о них так, что у читателей душа переворачивается. Кандидат филологических наук, выбравший темой диссертации творчество Валентина Распутина, Эдуард Поляков смело может считаться его достойным продолжателем.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Другая, лучшая реальность всегда где-то рядом с нашей. Можно считать её сном, можно – явью. Там, где Муза может стать литературным агентом, где можно отыскать и по-другому пережить переломный момент жизни. Но главное – вовремя осознать, что подлинная, родная реальность – всегда по эту сторону экрана или книги.
В своём произведении автор исследует экономические, политические, религиозные и философские предпосылки, предшествующие Чернобыльской катастрофе и описывает самые суровые дни ликвидации её последствий. Автор утверждает, что именно взрыв на Чернобыльской АЭС потряс до основания некогда могучую империю и тем привёл к её разрушению. В романе описывается психология простых людей, которые ценою своих жизней отстояли жизнь на нашей планете. В своих исследованиях автору удалось заглянуть за границы жизни и разума, и он с присущим ему чувством юмора пишет о действительно ужаснейших вещах.