Дневник мамы первоклассника - [9]

Бабушка мазала нам с Фатимой головы керосином, заматывала вокруг целлофан, велела не трогать руками и отправляла в огород — собирать с картошки колорадского жука и топить его в оставшемся керосине. Мы хихикали и поскребывались.

Потом нам смывали керосин водой с уксусом. Надо было наклонить голову над огромным старым эмалированным тазом.

— Глаза не открывать! — кричала бабушка.

Очень хотелось посмотреть. Именно в этот момент.

А потом мы сидели на стульях. На столе лежали вафельное полотенце и гребень. На полотенце надо было вычесываться. Мы с Фатимой хихикали, болтали… Приходила бабушка и бралась за наши космы. Было больно и все равно смешно.

Однажды после очередной мойки керосином мы с Фатимой побежали гулять в поле. Там паслась Фатимина корова — Зайка. Фатима от переизбытка чувств решила залезть на Зайку. Залезла. Ее ситцевый белый сарафанчик был весь облеплен черными точками.

— Попадет? — спросила Фатима, глядя на меня.

— Попадет.

Попало обеим, хоть я и не хватала Зайку.

— На вас керосину не напасешься, — ругалась мама Фатимы, помешивая в ведре кипяток с хлоркой для наших вещей.

Потом бабушка привезла из города такое специальное мыло — вонючее до ужаса. И нас мылили этим мылом.

Это было давно. В деревне. В прошлом веке.

Я как-то была не готова к тому, что вши заведутся у моего сына. То есть я готова была подумать на нервный тик, усиленную работу мозга — да что угодно…

Позвонила нашему домашнему врачу Ларисе.

— У нас вши, — вместо «здрасьте» сказала я.

— Пусть это будет самой большой вашей проблемой, — философски заметила Лариса.

— А что делать?

— Купить шампунь. И помыть голову.

— Надо прокипятить все, — сказал муж, — что-то я тоже стал чесаться.

— И я. Во всех местах.

— Может, нам тоже нужно этим шампунем? Откуда вши? Не понимаю.

— У кого-то в классе, — сказала я.

— Надо сказать учительнице!

Я представила эту картину. Стоим мы на школьном дворе, и учительница поставленным громовым голосом сообщает: «Товарищи родители, у одного мальчика педикулез. Обратите внимание». И все шушукаются: «У кого, у кого?» И ведь не докажешь, что это не у нас первых началось, а у кого-то другого.

— Нет, не будем говорить, — категорично заявила я.

— Интересно, а у кого в классе вши? — спросил муж.

Вот. Это-то меня и пугает. У нас одна мама какой-то чужой родительнице сказала, что с нас собрали деньги. И сумму озвучила. Чужая родительница сказала другой родительнице, а та сообщила своей учительнице. Учительница доложила завучу. Был скандал. Фамилию мамы никто не называл, но все откуда-то знали. Мама извинялась, оправдывалась, но ей никто не верил. Активистки родительского комитета с ней до сих пор не дружат. Мама, собственно, ничего плохого не имела в виду… так, разговор поддержала.

Васе мы тоже не сказали, что у него вши. Сказали — раздражение. Потому что Вася бы всем тут же об этом рассказал. И рассказывал бы еще полгода знакомым и незнакомым. В подробностях.

Кстати, в аптеке, куда я побежала за шампунем, мне полегчало. Около кассы стоял роскошный южный мужчина в дорогом костюме и пытался объяснить, что ему надо.

— Мазь для ушей? — не понимала провизор.

Мужчина сердился и краснел.

— Малэнкие такие, по голове бэгают, чесаться хочэтся, сын в школу пошел, — горячился мужчина и на себе показывал, как хочется чесаться.

— Шампунь от вшей, — перевела я провизору.

Мужчина взглянул на меня с благодарностью.

— И мне то же самое, — сказала я провизорше. Она чуть в обморок не грохнулась.

11 сентября Психология и жизнь

— Задержитесь, пожалуйста, на минуточку, — сказала мне учительница, когда вывела детей после уроков. На всякий случай я повертела головой — а вдруг не мне? Мне.

Пока давали домашнее задание, я прокручивала в голове варианты беседы. Вася подрался, устроил истерику, не ответил на вопрос. Или все-таки вши?

— Давайте отойдем, — взяла меня под локоть Светлана Александровна.

— Мне нужно… — начала лепетать я. Можно было сказать, что у меня работа, дела, суп на плите, живот болит, голова, к врачу надо…

— Вася неправильно держит ручку, — шепотом сказала учительница. — Обратите внимание. Поправляйте его дома. Знаете, куда должен смотреть кончик ручки?

— Куда? — испугалась я, все еще не веря, что речь идет не о чем-то ужасном, а о ручке.

— В плечо. — Светлана Александровна показала на мое плечо. — И пальцы должны быть, как клювик. Понимаете?

— Нет, — честно ответила я.

— Клювик. — Светлана Александровна сложила пальцы на воображаемой ручке и пошевелила указательным пальцем, изображая клювик. — А Вася держит тремя пальцами. Вот так, — учительница показала как, — это не клювик.

— Хорошо. Буду поправлять. Спасибо. А вообще он как?

— Ничего не могу сказать. Не лучше, не хуже других.

В тетрадке для прописей было написано «Старайся!» с восклицательным знаком. А обещали писать только «молодец» и «хорошо». Было обидно. Мы старались. Нужно было написать «заборчик» по образцу. «Заборчик» вышел кривенький — я как раз Васе ручку в плечо направляла, вот у него он и уехал. Зато ниже мы исправились. Написали эти палочки еще раз. Красиво. Вася не хотел еще раз писать, а я ему сказала, что учительница увидит и обрадуется, что он исправился. Она то ли не обратила внимания, то ли не обрадовалась.