Дневник княжны Варвары Туркестановой, фрейлины Ее Императорского Величества Марии Фёдоровны, за 1818 год - [15]

Карлсбад, 26 сентября.

Ночью от великой княгини прибыл гонец, чтобы сообщить нам, что она слишком поздно приехала в Карлсбад и не смогла отправиться в Петербург, но что сегодня обязательно она встретиться с Ее Величеством. Эта новость заставила нас пуститься в дорогу очень рано. Встреча произошла между Лобковицем и Бухау. Я нашла, что великая княгиня Мария очень располнела и так и пышет здоровьем. Этой перемене способствовало счастливое рождение сына. Графиня Фрич, сопровождавшая великую княгиню, сказала мне, что после появления на свет ребенка в жизни великой княгини произошли значительные перемены. Да хранит его Господь. Великая княгиня села в карету императрицы, а я с госпожой Самойловой пересели в ее карету.

Карлсбад просто очарователен. Расположен этот маленький город как-то по особенному. Он окружен высокими горами так, что о его существовании и не подозреваешь до тех пор, пока не очутишься на его улицах. В тот момент там находились только князь Константин Любомирский и княгиня Горчакова из Москвы вместе с госпожой Аникеевой, своей дочерью. Однако встретились мы только с Любомирским, который обедал вместе с нами. Я имела удовольствие получить сегодня утром ваше письмо от 8 сентября. Не сомневайтесь, я позабочусь о том, чтобы отправить ваш перстень. Этим вечером мы совершили замечательную пешую прогулку. Город был освещен и производил очаровательное впечатление, благодаря беспорядочности улиц и, следовательно, домов. У нас постоянно собирается большое общество. Эрцгерцог Антон сопровождал нас до Эгры. Это чудесный ребенок, без малейших претензий и к тому же умеющий поддерживать беседу. Я никогда не видела пфальцграфа, однако императрица утверждает, что в первую минуту он ей показался очень на него похожим. Она была просто поражена сходством. Господин Штенберг после обеда пришел ко мне в спальню. Я разговаривала с ним о германских делах. Мне представляется, что сейм Франкфурта ничего не добился. Господин Штернберг также проявлял недовольство: его владения большей частью находятся в Вюртенбергском герцогстве и то, что там происходит, совсем его не устраивает, то есть совершенно не отвечает его интересам. Кроме того, я заметила, что он вовсе не является приверженцем конституции и испытывает ностальгию по прошлым временам.

Я собираюсь послать вам продолжение моего дневника сегодня, хотя и не знаю, как скоро вы его получите: гонец отвезет его в Ахен, и одному Богу известно, когда его отправят в Петербург. Однако поскольку воспользоваться выпавшей возможностью мне предложил господин Вилламов, я полагаю, что произойдет это скоро. Покорнейше прошу вас не забывать обо мне, иногда писать и быть уверенными в моей искренней привязанности. Передаю тысячу приветствий Рибопьерам и кланяюсь тем, кто спрашивает у вас обо мне. Боже мой, как бы я хотела вернуться. Мне кажется, что я уехала из Петербурга полгода тому назад!

Карлсбад, 27 сентября.

Переодевшись, я пошла к великой княгине и мы долго беседовали о Петербурге, который ее интересовал прежде всего. Она рассердилась, что мы не поехали в Веймар и не могла понять, почему мы беспокоились о здоровье королевы Вюртенберга, отправившейся в Италию для того, как она полагала, чтобы удовлетворить свое любопытство. А ведь император тоже писал что госпожа Екатерина никогда не была столь прекрасна, как сейчас. Через несколько дней мы увидим, что же происходит на самом деле. Этим утром мы долго гуляли: леса, окружающие Карлсбад, просто очаровательны. Если бы я не путешествовала с подобной помпезностью, которая угнетает меня, я бы прочувствовала красоты природы более проникновенно, однако эта торжественность всё испортила. После обеда мы снова отправились на прогулку, чтобы посмотреть источники. Мы вернулись только на закате, но поскольку я чувствую себя больной, я могу провести вечер у себя. Развлечься можно только в салоне. Господин Нарышкин постоянно заботится о нас, и поэтому если в сложившихся обстоятельствах ему не удастся уладить дела с помощью кого бы то ни было; он никогда ничего не сумеет достичь. Но ему окажут протекцию, не сомневаюсь в этом. Что касается курляндского маршала Албедила, то он настолько глуп и настолько несносен, что так и хочется наговорить ему дерзостей.

Бареут, 28 сентября.

Часы пробили полночь. Мы только что приехали, проведя ужасный день. Нескончаемый дождь размыл все дороги. Я весь день ехала вместе с господином Нарышкиным в его коляске, поскольку великая княгиня вместе с супругом сели в карету императрицы. Когда дождь не был слишком сильным, всё шло хорошо. Но я страдала, как нищенка: дождь и ветер хлестали мне прямо в лицо, я дрожала мелкой дрожью и не могла пошевелить ни руками, ни ногами. Поднимаясь по лестнице, я думала, что вот-вот упаду. Из-за горячо натопленной печки в наших апартаментах я чуть было не задохнулась. Однако, слава Богу, нас возблагодарили за пережитый страх. Я увидела портрет знаменитой белой женщины, которая проникает в замки, чтобы вызвать у присутствующих там нервное расстройство. Всё австрийское общество распрощалось с нами на границе с Баварией, которая проходит между Эгрой и Тьерсхаймом. А мы вверили свою судьбу новым особам, среди которых находился граф Мюнстер, племянник того самого графа, приезжавшего некогда к нам. Там также был господин по прозвищу Кривой, но не подумайте, что это его фамилия. Я не думаю, что мы станем поддерживать с ними дальнейшее знакомство, поскольку, слава Богу, послезавтра мы с ними расстанемся.