Дневник книготорговца - [14]
В обед покупатель спросил, не воруют ли у нас книги. Вообще-то я мало об этом задумывался, несмотря на то что запутанная планировка магазина действительно может оказаться на руку потенциальным воришкам. Случалось, что я никак не мог найти нужные книги и подозревал, что они стали добычей воров, однако почти все из них в итоге обнаруживались. По какой-то причине кража книги с точки зрения морали осуждается меньше, чем кража, например, часов. Наверное, потому, что книги повсеместно считаются источником просвещения, а получение знаний имеет бо́льшую ценность для личности и общества и умаляет размер преступления. Если такое отношение не оправдывает преступника, то, по крайней мере, смягчает его вину. Ирвин Уэлш рассматривает эту идею в романе «На игле», в сцене, когда Рентона и Картошку поймали за кражу книг в магазине Waterstones. В суде Картошка признаётся, что украл книги затем, чтобы их продать, а Рентон утверждает, что украл книгу Кьеркегора, которую у него нашли, чтобы прочесть ее. Когда судья с недоверием смотрит на него и устраивает ему экзамен по философии экзистенциализма, Рентон отвечает:
— Меня интересуют его понятия субъективности и истины, в частности, его идея выбора: утверждение о том, что истинный выбор производится на основе сомнений и неуверенности и без обращения к опыту или советам других людей. Можно по праву утверждать, что это прежде всего буржуазная, экзистенциальная философия и поэтому она стремится подорвать коллективный общественный здравый смысл. Однако это также философия освобождения, поскольку когда отвергается общественный здравый смысл, то ослабляется основа для социального контроля над индивидом и… Но я немного увлекся, — оборвал я самого себя. Они терпеть не могут хитрожопых. Так можно договориться до крупного штрафа или, не приведи господь, большого срока. Побольше уважительности, Рентон, побольше уважительности[7].
Судья выносит оправдательный приговор Рентону и обвинительный приговор Картошке.
Как бы то ни было, я плохо отношусь к камерам наблюдения, и лучше подвергнуться риску того, что у меня когда-нибудь украдут книгу, чем иметь в магазине систему слежения. Все-таки мы живем не в романе «1984».
Опять пахнет кошачьей мочой.
Выручка на кассе: 236 фунтов стерлингов
14 покупателей
Понедельник 3 марта
Онлайн-заказов: 9
Найдено книг: 8
Снова чудесный день, который с утра был испорчен, когда покупатель в шортах и шерстяных гольфах до колена сшиб стопку книг и оставил их лежать на полу. Вскоре после этого еще один покупатель с хвостом и в шляпе, которую, как я полагаю, он мог позаимствовать только у клоуна, купил «Алхимика» Паоло Коэльо. Не иначе как он сделал это умышленно, чтобы еще больше подорвать мою веру в человечество и еще сильнее испортить мне настроение.
Книгу под названием «Ориент-Экспресс: путешествие длиною в жизнь» (Orient-Express: A Personal Journey), которую мы выслали заказчику три недели назад, сегодня вернули со следующим комментарием: «Товар не оправдал ожиданий. Нужна книга с бо́льшим числом иллюстраций. Прошу заменить или вернуть деньги». Наверняка заказчик решил воспользоваться нами как библиотекой и прочел книгу.
В пять часов приехал Элиот и остановился на неопределенный срок. Наверняка оргкомитет фестиваля запланировал на этой неделе встречу, но от Элиота я пока об этом ничего не слышал.
Выручка на кассе: 90 фунтов стерлингов
4 покупателя
Вторник 4 марта
Онлайн-заказов: 6
Найдено книг: 6
У нас есть один постоянный покупатель, который называет себя то Уильямом, то Агнес — в зависимости от того, с какой ноги он(а) встанет с утра. Как обычно, он(а) притащил(а) сумку книг на продажу. Уильям или Агнес — то ли трансгендерный мужчина, то ли трансгендерная женщина лет восьмидесяти, живет в Ирвине и ездит на стареньком трехколесном автомобиле марки Reliant Robin. Я не уверен, с какого на какой он(а) поменял(а) пол, отсюда и скобки. Он(а) сегодня был(а) в массивных серьгах-кольцах и с энтузиазмом рассказывал(а) о принесенных книгах, хотя среди них, конечно, как всегда, была одна макулатура, за которую я дал четыре фунта. Он(а) некоторое время постоял(а) у прилавка и посетовал(а) на сложности системы социальных выплат, закончив свой рассказ фразой: «Я очень занят — скобка открывается — а — скобка закрывается».
С тех пор как Уигтауну было присвоено звание книжного города, сюда стали приезжать все больше и больше людей, чтобы продавать и покупать книги. Идея «книжного города» впервые возникла в семидесятые годы у Ричарда Бута. Он убедил многих книготорговцев переехать в городок Хей-он-Уай в Уэльсе, считая, что город, полный книжных магазинов, будет привлекать туристов и позволит оживить экономику. Теория подтвердилась на практике, и со временем эта идея пришла и в Шотландию. Проект «Уигтаун — книжный город» был запущен в 1998 году. Поначалу многие местные жители относились к нему с недоверием, однако многое действительно изменилось к лучшему, и для города, в соответствии с его девизом, снова настало время процветания. Помню, что в 2001 году, когда я вернулся домой из Бристоля, в местной газете напечатали письмо одной читательницы, которая жаловалась, что в Уигтауне невозможно купить даже носки, и обвиняла в этом вездесущие книжные магазины. Подобное недовольство уже давно исчезло, и нужно обладать незаурядной самоуверенностью, чтобы позволить себе во всеуслышание спорить о том, что проект «Книжный город» не принес экономике Уигтауна никакой пользы. А носки сегодня не продают даже в соседнем торговом городке Ньютон-Стюарт. Автор того письма, должно быть, до сих пор вне себя от возмущения.
Среди высоких гор и чистейших озер, пасторальных лугов с пасущимися овцами, рыцарских замков и заповедных вересковых полей, на просторах воспетой Робертом Бёрнсом и Вальтером Скоттом страны есть маленький городок с сельской биографией. В этом городке находится крупнейший в Шотландии книжный магазин, которым владеет человек с непростым характером. Он торгует в основном старыми книгами, как самыми обычными, так и редкими и антикварными, и любит называть себя мизантропом, поскольку покупатели, что уж греха таить, часто ведут себя капризно и вызывающе.
За двадцать лет, проведенных за прилавком книжного магазина в шотландском Уигтауне, Шону Байтеллу довелось не только погрузиться в мир букинистических изданий и стать активным участником культурной жизни города и страны в целом, но и повстречаться с самыми разными покупателями – от благодушных до несносных. Впечатлений хватило теперь уже на третью книгу – вслед за международными бестселлерами «Дневник книготорговца» и «Записки книготорговца» появились эти изящные зарисовки. Шутливо примеряя на себя роль великого Линнея, Байтелл классифицирует внешний вид и «повадки» завсегдатаев своей знаменитой книжной лавки, естественно, не забывая направить прожектор иронии и на себя самого.
Книга построена на воспоминаниях свидетелей и непосредственных участников борьбы белорусского народа за освобождение от немецко-фашистских захватчиков. Передает не только фактуру всего, что происходило шестьдесят лет назад на нашей земле, но и настроения, чувства и мысли свидетелей и непосредственных участников борьбы с немецко-фашистскими захватчиками, борьбы за освобождение родной земли от иностранного порабощения, за будущее детей, внуков и следующих за ними поколений нашего народа.
Вы верите в судьбу? Говорят, что судьба — это череда случайностей. Его зовут Женя. Он мечтает стать писателем, но понятия не имеет, о чем может быть его роман. Ее зовут Майя, и она все еще не понимает, чего хочет от жизни, но именно ей суждено стать героиней Жениной книги. Кто она такая? Это главная загадка, которую придется разгадать юному писателю. Невозможная девушка? Вольная птица? Простая сумасшедшая?
В этом немного грустном, но искрящемся юмором романе затрагиваются серьезные и глубокие темы: одиночество вдвоем, желание изменить скучную «нормальную» жизнь. Главная героиня романа — этакая финская Бриджит Джонс — молодая женщина с неустроенной личной жизнью, мечтающая об истинной близости с любимым мужчиной.
Книга эта – вне жанра. Книга эта – подобна памяти, в которой накоплены вразнобой наблюдения и ощущения, привязанности и отторжения, пережитое и содеянное. Старание мое – рассказывать подлинные истории, которые кому-то покажутся вымышленными. Вымысел не отделить от реальности. Вымысел – украшение ее, а то и наоборот. Не провести грань между ними. Загустеть бы, загустеть! Мыслью, чувством, намерением. И не ищите последовательности в этом повествовании. Такое и с нами не часто бывает, разве что день с ночью сменяются неукоснительно, приобретения с потерями.
Автор книги В. А. Крючков имеет богатый жизненный опыт, что позволило ему правдиво отобразить действительность. В романе по нарастающей даны переломы в трудовом коллективе завода, в жизни нашего общества, убедительно показаны трагедия семьи главного героя, первая любовь его сына Бориса к Любе Кудриной, дочери человека, с которым директор завода Никаноров в конфронтации, по-настоящему жесткая борьба конкурентов на выборах в высший орган страны, сложные отношения первого секретаря обкома партии и председателя облисполкома, перекосы и перегибы, ломающие судьбы людей, как до перестройки, так и в ходе ее. Первая повесть Валентина Крючкова «Когда в пути не один» была опубликована в 1981 году.
В романе, написанном нижегородским писателем, отображается почти десятилетний период из жизни города и области и продолжается рассказ о жизненном пути Вовки Филиппова — главного героя двух повестей с тем же названием — «Когда в пути не один». Однако теперь это уже не Вовка, а Владимир Алексеевич Филиппов. Он работает помощником председателя облисполкома и является активным участником многих важнейших событий, происходящих в области. В романе четко прописан конфликт между первым секретарем обкома партии Богородовым и председателем облисполкома Славяновым, его последствия, достоверно и правдиво показана личная жизнь главного героя. Нижегородский писатель Валентин Крючков известен читателям по роману «На крутом переломе», повести «Если родится сын» и двум повестям с одноименным названием «Когда в пути не один», в которых, как и в новом произведении автора, главным героем является Владимир Филиппов. Избранная писателем в новом романе тема — личная жизнь и работа представителей советских и партийных органов власти — ему хорошо знакома.