Дневник «Эпик Фейл». Куда это годится?! - [5]
Входит секретарша. На лице у неё милая улыбка.
– Тимми, неужели тебе мало денежного приза? – невинно спрашивает Мэрилин.
– О чём это вы?
– Извини, не удержалась и подслушала вашу беседу. Победителю полагается денежное вознаграждение.
– Лучший детектив получит деньги?
– Точно.
– И сколько?
– Пятьсот долларов.
– Пять сотен? Да это же целое состояние!
– Ну, не то чтобы состояние. Но тоже неплохо.
– Агентство расширит всемирную сеть! я открою филиал в Перу!
– Приятно видеть такой энтузиазм.
– При чём тут энтузиазм? Речь о создании целой империи!
– Ясно, – кивает Мэрилин.
– Во главе которой будет стоять Тимми Фейл!
– Вот и славно.
– Ибо Тимми Фейла не проведёшь! – с жаром восклицаю я.
На это Мэрилин что-то отвечает – бла-бла-бла, – но я этого уже не слышу. Потому что биплан возвращается.
Глава 11. Доктор Ватсон, уходи!
Хуже, чем держаться за ручку, на свете может быть только одно.
Держаться за ручку вот с ней:
– Мне нельзя наступать на эту ногу, – возмущаюсь я.
– Да ты постоянно на неё наступаешь, я сама видела, – отвечает тётя.
– Ложь, клевета и измышления! – воплю я.
– Измышления? Какое интересное слово.
– Мне давно пора лежать в тёплой постельке! Восстанавливать силы после травмы.
– Ничего подобного. Нас ждёт твой любимый музей.
Тётушка имеет в виду вот этот музей:
Да-да, тот самый, где я заработал.
– И зачем только ты привела меня сюда, – сокрушаюсь я. – Это настоящая фабрика лжи.
– Ложь, клевета и измышления! – вопит двоюродная бабуля, едва не теряя равновесие. – Видишь, почему нам лучше держаться за руки? – прибавляет она.
– Я знаю одно: Карл Кобалински – дуралей!
Тётушка цепляется за ближайшее дерево, чтобы немного передохнуть.
– Бум-бум-стоп, – командует она всякий раз перед тем, как затормозить на своих бум-бум-роликах.
Мало того, что я вынужден держать её за ручку, так ещё и этот позор!
– Тут ты, пожалуй, прав, – произносит она.
– Прав насчёт чего?
– Насчёт этого типа, Кобалински. Разве он раскрыл хоть одно дело?
– Вот-вот, – киваю я.
– Настоящий гений с блеском раскрывает дела, – говорит тётя Дуршлаг. – Как Шерлок Холмс, например.
– У Холмса были свои недостатки, – напоминаю я. – И всё же согласен: мы, детективы, истинные гении этого мира. Поэтому-то я и намерен раскрыть самое дерзкое преступление века.
– Дело о пропавшем глобусе?
– А ты откуда знаешь?!
– Объявление. Твоя мама забыла его в столовой.
– Бросила у всех на виду?
– Рядом с поломанным стулом.
– Не знаю ни про какой стул, – отпираюсь я.
– Ложь, клевета и измышления! – восклицает тётушка. Хихикнув, она снова разгоняется на роликах и на этот раз уже не держит меня за руку. – Чихать мне на стул, Тимми. Есть идея!
– Какая?
– У Шерлока Холмса ведь был помощник, верно?
– Доктор Ватсон.
– Точно, Ватсон.
– Ну, и?
– Я, – гордо говорит тётя. – Я буду твоим Ватсоном.
Он неожиданности я разеваю рот, потом даю резкий отпор:
– Вот ещё выдумала! у тебя нет подготовки.
– Так подготовь меня.
– Даже не мечтай. И вообще, у меня уже есть компетентный помощник.
– Это кто же это? – прищуривается двоюродная бабуля.
Я вспоминаю о том, когда в последний раз видел Эпика и как он таскал из Масломобиля расходные материалы.
– Не желаю это обсуждать, – закрываю я тему.
– Расслабься, – говорит тётя. – Я просто фантазировала. К тому же, – она вытягивает указательный палец, – вот и музей.
В этот момент тётя поскальзывается. А я хватаю её за руку.
Глава 12. О чём задумались, крошки?
Глупые детишки-непрофессионалы старательно пыхтят, копошатся, чего-то там себе придумывают.
А профи сидит и вздыхает.
– Что ты делаешь в лотке для жареной картошки? – любопытствует Ролло.
– А ты что забыл в буфете? – задаю я встречный вопрос.
– Я первый спросил.
– Это называется «вести наружное наблюдение». Вдобавок прозрачный козырёк защищает меня от нападения. А теперь иди к остальным – к этим недотёпам, которые строят из себя детективов.
– Каких ещё детективов?
– Будто не знаешь!
– Не знаю.
– Половина учеников ходят и бормочут, как помешанные, – пытаются раскрыть дело, хотя шансов у них ноль, а ты про это вообще ничего не слышал?
– А, ты про глобус и конкурс на лучшего сыщика? – доходит до Ролло. – Я – пас.
Ну наконец хоть кто-то осознал свою ничтожность и моё величие. Я вытаскиваю руку из-под пластикового козырька и похлопываю Ролло по макушке.
– Ну, ну, – снисходительно говорю я, – вовсе не зазорно признать своё поражение. Ты же не виноват, что родился в одну эпоху с Тимми Фейлом.
– Я родился в эпоху, когда без хороших оценок не обойтись, – отвечает Ролло, – а на средний балл этот конкурс никак не влияет.
Бедняга, до сих пор думает, будто отметки – это главное, и даже не подозревает, что, имея на руках пятьсот долларов, можно до конца жизни не беспокоиться о деньгах.
– Ладно, повышай свои оценки, только, будь другом, сделай одолжение, а? Стань моими глазами и ушами в этом мутном пруду. Я никому не позволю обойти систему.
– Обойти систему?
– Смошенничать. Взять обманом. Добыть денежки нечестным путём.
– Понял.
– Надуть. Облапошить. Развести. Обжулить.
– Да ладно, ладно, понял! – Ролло качает большой круглой головой. – По-моему, ты слегка тронулся умом, если считаешь, что на школьном состязании кто-то станет жульничать.
