Дневник деловой женщины - [77]

Закончив разговаривать с Томом, я просто сижу, уставившись в экран компьютера. Я даже не могу его выключить, как не могу и надеть пальто. Единственное, о чем я сейчас думаю, – как глупо поступила, снова поставив на одного человека. Каждый раз, совершив эту ошибку с очередным парнем, я говорила себе, что со следующим поведу себя иначе: не позволю себе сильно увлечься, сохраню голову на плечах, надеясь на лучшее и наблюдая за всем происходящим как бы со стороны. Но когда отношения в самом разгаре, это решение почему-то забывается.

Я сейчас даже не чувствую ног. А жаль, потому что мне очень хочется дать самой себе хорошего пинка – за то, что оказалась полной дурой! С другой стороны, это бессмысленно, ведь жизнь уже проучила меня. Мне следовало понять – пора проснуться и вернуться к реальности! Я снова представляю себя пожилой одинокой женщиной – со мной рядом только птицы, скорее всего канарейки – милые желтые птахи.

– Лейн, послушай, не позволяй ему разрушить свою жизнь! – шепчет Джон, наклонившись ко мне. Я ничего ему не рассказывала о Лайаме, но в этот момент не думаю об этом. А ведь Джон, должно быть, очень внимательный человек, если смог понять, что со мной происходит.

Я же просто говорю:

– Знаю, знаю. – И покачиваю головой. Наверное, я жалко выгляжу, но мне нет до этого никакого дела.

Мне все же удается добраться до машины, и это чудо происходит только благодаря Тому. Он подает мне пальто, продевает руки в рукава, как будто я маленький ребенок, выключает мой компьютер, помогает подняться на двадцать шестой этаж и войти в лифт, пройти мимо охраны через турникет и по двору к машине.

Естественно, идет сильный дождь, ау меня нет зонта – и я, как мазохист, радуюсь этому. Какие замечательные декорации для ужасных событий в моей жизни! Том ведет меня к машине, закрывая от дождя пиджаком!

Когда я оказываюсь внутри, он смотрит на меня, словно хочет что-то сказать, и даже произносит: «Я...» – но замолкает и закрывает глаза. Потом, посмотрев на меня, шепчет:

– Если я тебе понадоблюсь, позвони по этому номеру. – И протягивает листок бумаги.

Не глядя беру его и тихо благодарю Тома, потому что до сих пор нахожусь в оцепенении. Не уверена, что он меня услышал. Тогда он закутывает меня в свой блейзер, осторожно закрывает дверь, и машина отъезжает.

Шофер пытается завести разговор и говорит что-то о ведре – видимо, это имеет отношению к дождю, – но я не хочу отвечать ему и делаю вид, что не слышу. Магазины, мелькающие за стеклом, кажется, существуют только для того, чтобы напомнить мне о Лайаме. Зоомагазин – у Лайама есть собака. Магазин под названием «Хороший» – помню, как он произносил это слово. «Кофе» – он пьет черный кофе. Шофер проезжает мимо моего дома, и у меня откуда-то появляется голос, чтобы сказать об этом. И если в любой другой день я бы ужасно разозлилась, сегодня веду себя совсем не характерно для жительницы Нью-Йорка – не реагирую на это недоразумение. Вместо этого я смотрю на капли, которые, падая на стекло, скользят вниз, пока не исчезают. Они напоминают мне наши отношения с Лайамом. А еще мою мечту встретить Эм-энд-Эмс, Эм-энд-Эмс, Эм-энд-Эмс, Эм-энд-Эмс... Я повторяю это слово снова и снова, пока не получается протяжный звук «мммммммммммммм». Это слово абсолютно ничего для меня сейчас не значит – оно потеряло смысл, превратилось в пустой звук. Так же как и статья, и карьера, которыми я имела глупость пожертвовать ради исполнения мечты.

Поднимаюсь в квартиру – здесь темно и мрачно, как это бывает только в дождливые дни. Мне не хочется даже раздеваться, и я просто падаю на кровать. Окно рядом с ней открыто, на меня летят капли дождя, но я все равно проваливаюсь в глубокий сон. Во сне я вижу Лайама с высокой красивой девушкой, ее длинные темные волосы спускаются до талии. Они смотрят на меня, лежащую на кровати, истерически смеются и повторяют: «Великолепно, просто великолепно».

Когда я просыпаюсь, часы показывают одиннадцать вечера. Мое дыхание нельзя назвать свежим, сумки разбросаны по полу. Я лежу в пальто, мокрая от пота, и ужасно хочу пить. Но у меня нет никакого желания подниматься с кровати.

Звонит телефон. В неистовой надежде услышать голос Лайама я вскакиваю и устремляюсь к нему.

– Алло!.. – говорю я, задыхаясь.

– Эй, что случилось? Это Джоан.

– Ты не поверишь, – отвечаю я и рассказываю обо всем. Мне очень хочется, чтобы она услышала эту историю от начала до конца. А вдруг, как только я выскажусь, все сразу закончится?

Но Джоан только что наладила отношения с Питером и поэтому чувствует себя специалистом в области личной жизни. Она то и дело прерывает меня вопросами, уточняя подробности, и это очень раздражает. «И все-таки сколько точно было времени, когда он ушел от тебя в последний вечер?» Или: «Он торопился, когда записывал номер?»

Каждый раз, когда она задает вопрос, я чувствую настоящую боль. И вот наконец я заканчиваю, а Джоан делает вывод:

– Какой же он придурок! Ну ничего, даже лучше, что все выяснилось сейчас, а не когда было бы слишком поздно.

Слушаю подругу и думаю о том, что уже слишком поздно. Странно, почему эти слова всегда звучат, когда вам уже причинили боль? А потом происходит нечто странное: я представляю себе Тома – и не в новом костюме, а в смешном галстуке с глобусами. Я сказала что-то, а он улыбнулся одним уголком рта, хотя я не имела в виду ничего смешного. И я вспоминаю то время, когда в моей жизни еще не появился Лайам, – я начала работать в крупной компании, чувствовала себя уверенно, и у меня были определенные надежды на будущее. Мне казалось, что передо мной открыт целый мир и я могу воспользоваться любой возможностью. Если бы тогда, всего один раз в жизни, я руководствовалась не сердцем, а разумом, наверное, все сложилось бы замечательно.