Дневник, 2005 год [январь-сентябрь] - [8]

Глубокоуважаемый Ефим Яковлевич!

С грустью должен сказать, что я получил Ваше письмо и расстроило оно меня именно потому, что, наверное, Вы правы. Может быть, я его так написал, что Вы неправильно меня поняли — ведь не об оплате учебы в вузе я просил Вас. Слава Богу, институт и наше государство еще учат талантливых людей бесплатно, и я верю в то, что существует некий губернский грант, который, быть может, поддержит двух неопытных и достаточно наивных парней, С. Карясова и А. Аполинарова, и они пробьются. Но, скорее всего, они не пробьются: я знаю, как эти гранты распределяются, достаточно на это насмотрелся.

Я просил у губернатора именно поддержки, которая может выразиться по-разному — например, в оплате два раза в год железнодорожного билета до Москвы, не такие уж это большие деньги для областного бюджета. В качестве примера хочется сослаться на губернатора Иркутской области Б.А. Говорина, который тихо-спокойно оплачивает иркутянам-заочникам билеты до Москвы, ссужает их очень небольшими деньгами на тяжелую двухмесячную жизнь студентов-заочников в столице. А цены ведь у нас не самарские, а в Самаре вознаграждение труда не московское, как Вы, многоуважаемый Ефим Яковлевич, понимаете. И Иркутск, как известно, подальше, нежели Самара. Но Б.А. Говорин, уже имеющий в своём арсенале Валентина Распутина, хочет получить шанс появления в области новых писателей.

Я уже не прошу за этих двух по-настоящему способных ребят, Сергея Карясова и Алексея Аполинарова, видимо, это безрезультатно, я просто делюсь своей печалью по поводу положения талантливого человека в нашей стране.

Ректор Литературного института,

секретарь Союза писателей России,

член коллегии министерства культуры,

профессор, писатель,

Заслуженный деятель искусств,

лауреат многочисленных литературных премий

и кавалер правительственных орденов

С.Н. Есин

Р.S. Подписываюсь так пышно не из мелкого тщеславия, а потому, что вспоминаю, как помогали в своё время мне, начинающему литератору, и если бы не помогли, — возможно, не было бы и всего этого.

13 января, четверг. Сегодня утром приехал в институт так рано, что успел обойти все хозяйственные трудные точки, дать везде, где надо, накачку, немного разобраться с делами. К 11 часам пошел на авторский совет в РАО.

У меня на столе лежит письмо, вернее, заметка, Димы Быкова, которую он только что опубликовал в газете "Собеседник". Заметку эту впечатываю в свой Дневник, а уже после нее напишу и остальное, главное.

"Критик и журналист Андрей Мальгин, один из самых зубастых публицистов раннеперестроечной поры, молчал десять лет, занимаясь проектами, далекими от словесности. Все это время, как выяснилось, он изучал жизнь. Теперь он закончил роман "Советник президента", который выйдет в свет в двадцатых числах января.

Ну, братцы! "Шишкин лес" отдыхает. Здесь главного героя тоже узнают все — не хочу, чтобы он настораживался раньше времени, а потому не назову основного прототипа. Вы найдете тут всех — иных под прозрачными псевдонимами, иных в предельно обобщенном виде, но мало не покажется никому. Чиновники московской мэрии, гении воровства и совершенно азиатского лизательства; молодые гэбешные волки из президентской администрации; журналисты и шоумены, скурвившиеся прожектора перестройки и маразмирующие шестидесятники, мальчики и девочки из растленной золотой молодежи… Никого не пожалел человек, который в начале девяностых искренне верил в возможность какого-то нового пути! Всю силу своего разочарования вложил он в эту трехсотстраничную книгу, которую вы наверняка не сможете купить уже через день после выхода. Если ей вообще позволят выйти, хотя тираж печатается".

Секретов уже никаких нет. Еще до Нового года, недели за две, позвонил Мальгин и сказал, что написал роман "Советник президента", это роман об одном нашем общем знакомом. Он прислал мне роман, и я прочел его. Это очень здорово написанная вещь. Я понимаю всю неприязнь Мальгина к этому человеку, но роман получился замечательный, он шире его раздражения и злости. Лично у меня к этому человеку нет ни ненависти, ни неприязни, одно спокойное, тихое и ползучее презрение. Обычный средний писатель, в ком честолюбие съело все, а теперь еще жизнь заставляет вертеться и строить из себя фигуру, когда никакой фигуры и даже контура ее уже нет. Как ни странно, это остатки советских правил, когда было достаточно написать лишь одно произведение, чтобы быть кем-то.

Это роман о наших днях, он, может быть, даже пошире, чем мой "Имитатор". Описана ситуация полной коррупции, лжи, двойных стандартов, в общем все то, о чем мы сейчас говорим. В свое время все утверждали, что мой роман — о Глазунове, все, кроме меня, я-то знал, что он о другом герое. И Быков совершенно прав, когда говорит, что это оторвут с руками. Со своей стороны, предвидя все сложности, которые могут здесь возникнуть (суды, разбирательства), я порекомендовал Мальгину держаться такого мнения: мол, писал не человека, а ситуацию, а если есть много похожего, то это особенности типизации в русской романистике. В конце концов, Есин не писал в своем романе "Имитатор" Глазунова и не имел в виду гибель его жены, которая произошла через два года. А всё это поставили Есину в строку.