Дневник, 1900 г. - [19]

— вліяетъ на другихъ. Такъ что только тотъ, кто обладаетъ³⁵¹ сознательностью, можетъ обновлять людей.

Тотъ, кто обладаетъ³⁵² сознательностью,³⁵³ не только восполняетъ себя, но и другихъ людей. Себя онъ восполняетъ [?]³⁵⁴ добродѣтелью,³⁵⁵ другихъ онъ восполняетъ³⁵⁶ знаніемъ. Добродѣтель и знаніе суть свойства природы челов[ѣка]. И такимъ образомъ совершается соединеніе внѣшн[яго] и внутренняго.

Отъ этаго³⁵⁷ сознательности свойственна безконечн[ость].³⁵⁸ Сообщаясь другимъ, она не прекращается,³⁵⁹ не прекращаясь, она достигаетъ самыхъ дальнихъ предѣловъ.³⁶⁰ Достигая же дальнихъ предѣловъ, она становится безконечн[ою]³⁶¹ и истинно существующею. Такъ что и тотъ, кто обладаетъ ею, становится безконечнымъ³⁶² и истинно существующимъ.

Будучи такова по своей природѣ сознательность, безъ высказыванія себя,³⁶³ становится явною,³⁶⁴ безъ движенія производитъ перемѣны и безъ усилія достигаетъ своихъ цѣлей.

Путь неба и земли можетъ быть выраженъ въ одномъ изреченіи: въ нихъ нѣтъ двойственности, и потому они производятъ вещи непостижимымъ образомъ.

Пускай невѣжественный человѣкъ судитъ о вещахъ, не зная ихъ, пускай гордый человѣкъ приписываетъ себѣ власть рѣшать вопросы своимъ сужденіемъ, пускай человѣкъ, живущій въ современности, возвращается къ тому, чтó исповѣдовалось въ прошедшіе вѣка, — всѣ поступающіе такъ³⁶⁵теряютъ жизнь.

Добродѣтельный же человѣкъ,³⁶⁶ не упуская никакихъ мельчайшихъ и незамѣтнѣйшихъ³⁶⁷ проявленій своей природы,³⁶⁸ старается довести ее³⁶⁹ во всѣхъ направленіяхъ до высшаго совершенства. Онъ дорожитъ своимъ старымъ знаніемъ и постоянно пріобрѣтаетъ новое.

Тогда какъ низкій человѣкъ, все болѣе и болѣе уходя въ погибель, старается пріобрѣст[и] какъ можно больше извѣстности, добродѣтельный человѣкъ предпочитаетъ³⁷⁰ скрывать свою добродѣтель по мѣрѣ того, какъ она становится все болѣе и болѣе извѣстн[ой]. Забота добродѣт[ельнаго] человѣка одна: разсматривать свое сердце, чтобы тамъ не б[ыло] ничего дурнаго.³⁷¹

То, въ чемъ никто не можетъ сравнит[ься] съ добродѣт[ельнымъ] человѣкомъ, есть то, чего другіе люди не могутъ видѣть. Дѣйствія неба не имѣютъ ни свѣта, ни звука, ни запаха. Таковы же и дѣйствія доброд[ѣтельнаго] человѣка.

14 Ноября 1900. Москва. Получилъ тяжелое извѣсті[е] отъ Маши. Написалъ письма Сережѣ, Маш[ѣ], М[аріи] А[лександровнѣ]. Занимаюсь Конфуціемъ, и все другое кажется ничтожнымъ. Кажется, порядочно. Главно[е], то, что это ученіе о томъ, что должно быть особенно внимательнымъ къ себѣ, когда одинъ, сильно и благотворно дѣйствуетъ на меня. Только бы удержалось въ той же свѣжести.

17 Н. 1900. Москва. Нездоровъ, но живу духомъ. Ничего не писалъ.

Боже мой, какъ трудно жить только передъ Богомъ — жить, какъ жили люди, заваленные въ шахтѣ и знающіе, что они оттуда не выйдутъ и что никто никогда не узнаетъ о томъ, какъ они жили тамъ. А надо, надо такъ жить, п[отому] ч[то] только такая жизнь есть жизнь. Помоги мнѣ Господи.

18 Н. 1900. Моск. Утро. Здоровье лучше. Писать ничего не хочется. Обдумываю безъ лѣни кое что. Вчера узналъ, что журна[лъ] будетъ разрѣшенъ. Надо быть готовымъ бросить его равнодушно.

Сейчасъ думалъ:

Я могу временами жить для Бога, помня смерть, думать только о своей душѣ, объ улучшеніи ея такомъ, к[акое] нужно не только здѣсь, но и тамъ. Могу и жить для этой жизни, отдаваясь своимъ стремленіямъ. Но того, чтобы соединить и то и другое, этого не могу. А это одно и нужно.

Слышалъ³⁷² разговоры о Л[евиномъ] сочиненіи и заглянулъ въ книгу и не могу побѣдить отвращенія и досады. Надо учиться.

[19 ноября]. Опять пишу утромъ, 19 Н. 1900. Москв[а].

Потому утромъ, что ничего не могу дѣлать. Стараюсь пріучиться къ этому и не роптать. Внутренняя работа идетъ, и потому не только [не] роптать, но радоваться надо. Удивительно устроенъ человѣкъ. Или здѣсь работай, или готовься для работы тамъ. Самая же лучшая работа здѣсь тогда, когда готовишься для работы тамъ.

Много ходилъ съ М[ихаиломъ] С[ергѣевичемъ]. Я его начинаю просто любить. Былъ у Буланже. Онъ очень боленъ. Говорилъ съ Филипповымъ о марксизмѣ.

Записано:

1) О нелѣпости просительной молитвы. Каково бы было положеніе тѣла, если бы каждая клѣточка могла просить — и съ успѣхомъ — Бога о томъ, чтобы для нея были по ея желанію размѣщен[ы] клѣточки или чтобы не умирала она сама и тѣ клѣточки, котор[ыя] ей пріятны.

23 Н. 1900. Москва. Продолжается все та же слабость, но слава Богу продолжается и то же душевное спокойствіе, по крайней мѣрѣ увеличеніе этого спокойствія и доброты.

Конфуц[ія] ученіе о томъ, чтобы быть особенно внимательнымъ къ себѣ, когда одинъ, все еще приноситъ плоды.

Думалъ за это время:

1) Пѣсня Капказъ; 2) Все забылъ, а было 3. Помню только:

1) Мы, богатые класы, разоряемъ рабочихъ, держимъ ихъ въ грубомъ непрестанномъ трудѣ, пользуясь досугомъ и роскошью. Мы не даемъ имъ, задавленнымъ трудомъ, возможности произвести духовный цвѣтъ и плодъ жизни: ни поэзіи, ни науки, ни религіи. Мы все это беремся давать имъ и даемъ ложную поэзію — «Зачѣмъ умчался на гибельный Капказъ» и т. п., науку — юриспруденцiю, дарвинизмъ, философію, исторію царей, религію³⁷³ — церков[ную] вѣру. Какой ужасный грѣхъ. Если бы только мы не высасывали ихъ до дна, они бы проявили и поэзію, и науку, и ученіе о жизни.