Дневная тень - [44]

Ша-Каан вновь погрузился в воспоминания. Септерн был драконером совсем недолго. Великий человек всегда оставался опасным и не поддающимся контролю, а значит, Каанам так и не удалось узнать всех его тайн относительно расположения измерений.

Вестар отвел Септерна в Зал Слияния, огромное подземное сооружение, лишь частично расположенное в измерении Каанов. Ша-Каан перенесся в зал, в чьи двери, как и двери Крылатого Приюта, не прошло бы существо размеров дракона.

— Дверями, достаточно большими, чтобы впустить дракона, стоящего на ногах, сложно управлять, да и необходимости в них нет, — сказал Ша-Каан в ответ на вопрос Септерна.

Зал Слияния был построен в надежде на счастливое стечение обстоятельств, которое привело бы к обнаружению подходящего измерения. Когда новость о том, что оно найдено, распространилась, празднование радостного события на время отложили, чтобы вестары смогли подготовить Зал к торжественной церемонии. Сотни слуг отполировали мозаичные панно и мрамор, стерли пыль со статуй и подготовили Зал для приема двухсот драконов и хранения надлежащего количества огненной травы.

Ша-Каан вспомнил, как он тогда прикоснулся к сознанию Септерна и почувствовал удивление и восторг балийского мага…

Септерн так и не расстался со своей подозрительностью, несмотря на очевидное дружелюбие Ша-Каана. За его внешней бравадой прятался страх перед сложившейся ситуацией. К тому же он не мог прогнать мысли о том, что не знает, чего будет стоить Балии его соглашение с Родом Каанов.

Зал был самым большим сооружением, какое ему когда-либо доводилось видеть, — длиной в несколько сотен футов, крыша теряется где-то в темноте над головой, а светильники, расставленные вдоль стен, только подчеркивают его огромные размеры. Септерн едва различал противоположную арку с того места, где остановился, а когда его глаза приспособились к полумраку, сообразил, что анфилада из восемнадцати арок, способных вместить дракона, уходит вдаль, теряясь в темноте.

Человек сделал несколько шагов внутрь Зала и пошел вдоль одной из стен, разглядывая статуи драконов и картины сражений, выполненные в мозаике.

Сами арки оказались широкими и очень высокими, их украшали орнаменты из листьев и растений, которые заканчивались наверху изображениями цветов. Септерн подошел к ближайшей, заглянул внутрь, и его тут же окатила знакомая волна безграничного мрака. Сердце отчаянно забилось в груди.

— Заинтригован? — промолвил Ша-Каан.

— Что это за место? — спросил Септерн. — Здесь чувствуется магическая сила.

— Наша версия твоих ворот. Ты смотришь в коридор слияния. Выбери какой-нибудь и войди в него. Я последую за тобой.

— Если не возражаешь, иди первым. Можешь называть это страхом перед неизведанным, — Септерн смущенно улыбнулся.

— Или недоверием, — проговорил Каан. — Хорошо.

Ша-Каан прошел по залу, расправив крылья, чтобы сохранить равновесие. Его лапы оставляли глубокие следы на мягкой земле. Септерн последовал за ним, но Каан, который передвигался с поразительной скоростью, несмотря на неуклюжую походку, исчез в коридоре, расположенном слева от центра Зала.

— Поспеши, человек, — крикнул Ша-Каан. — Сейчас наступит следующая фаза.

Справа от Зала Слияния появился еще один дракон и, прежде чем расслабиться, выпрямился во весь свой громадный рост. Вслед за ним возник его слуга вестар. Сильный порыв ветра разметал траву и волосы Септерна. В следующее мгновение за спиной человека возник третий дракон. Испугавшись, что великолепные золотистые существа его растопчут, Септерн бросился бежать.

Приблизившись к арке, выбранной Ша-Кааном, он услышал прибытие еще нескольких могучих существ; их приветственные крики смешались со звуками мягкой музыки, одновременно приятной и пугающей. Оглянувшись в последний раз, Септерн увидел, что Зал наполняется великолепными золотыми драконами, и у него перехватило дыхание. Он бросился вслед за Ша-Кааном в ворота.

В отличие от магического перемещения в измерениях, сопровождавшегося болью и безотчетным движением вперед, короткое — или ему так показалось? — путешествие по коридору напоминало прогулку в густом удушающем тумане.

Освещенный шумный зал остался позади. Септерн понял, что попал в пространство между измерениями. Он вытянул вперед руки, но ничего не почувствовал. Под ногами вырисовывался силуэт тропинки. Легкое давление, сжимавшее грудь, мешало дышать, однако боли не было.

Не успев сообразить, с какой скоростью он передвигается вперед, Септерн шагнул в другой громадный зал с куполом и высокими, окованными железом деревянными дверями на противоположной стене. Ша-Каан стоял возле одного из дюжины гобеленов с изображением какого-то пейзажа. Свет от факелов, фонарей, украшенных диковинными орнаментами свечей размером с толстую колонну, и жаровен наполнял зал пляшущими тенями. Из-за двери доносились шум, грохот, топот ног.

Чувствуя, как спокойствие и радость наполняют его сознание, Септерн взглянул на Ша-Каана.

— И ты намерен мне сказать, что это Балия?

— Нет, — ответил Ша-Каан. — Мы находимся в пространстве между измерениями. Когда-нибудь я тебе объясню, как мы это делаем. Достаточно провести аналогию с пристанью на берегу моря, чьи опоры прочно закреплены в земле.