Днем и Ночью - [12]

А поскольку эта линия крови не нашла признания среди многих вампиров, она считается опасной, и только тот вампир, которого признал своим слугой другой, вхожий в Камариллу или Саббат, мог рассчитывать на прекращение преследования. Например, Совет Семи у Тремеров считают Самеди очень опасными для существования всех вампиров, объявляют геноцид. Самеди вынуждены служить другим за свою защиту, может и за деньги, не так важно. Но это единственный способ спастись от тайных агентов кланов — Архонов и Бродящих.

Мирон подобрал новорожденного вампира (Ара — обращенный), когда тот лишился своего Сира, то есть вампира, который его сделал. Собственно, эта линия может размножаться, только обращая людей в вампиров, еще не было известно случая, когда бы Самеди родился от вампиров. Мирон нарушил по крайней мере несколько указов Эстель, но посчитал свою жизнь дороже доброго имени, поэтому сам себе вырастил телохранителя. Княжне пришлось смириться с тем, что на её территории теперь живет на легальных условиях настоящее проклятье "не мертвых".

Мы выехали с утра третьего дня. Мирон таки выцепил где-то линию связи, закодированную со всех сторон, и проверил её вдоль и поперек — она и правда была ничейной, а теперь нашей.

Ара сидел сбоку, не обращая на меня внимания. Вампир был занят. Вампир читал. Облаченный с ног до головы в темную солнцезащитную ткань, он походил на японских ниндзя, и огромные, как стрекозиные глаза, очки красовались на его лице. Не было ни одного сантиметра кожи, куда бы мог упасть солнечный луч. Я же не любил закутываться, как гусеница, потому покрыл кожу таким слоем крема от загара, каким слоем не лежит даже жир на сковороде, которую не чистили лет двадцать. Но очки нужны были, иначе солнце могло выжечь мне глаза. Иногда я фиксировал руль коленкой и для спокойствия наносил еще один слой крема на лицо, шею и руки.

— Ну что ты маешься? — спросил вампир, переворачивая страницу.

— А я боюсь замкнутого пространства, — ответил я, кивнув на его глухой костюм. Ара неопределенны хмыкнул и опять увяз в своих буквах. Его как-то не смущало, что мы несемся триста в час, периодически вылетая на встречку, и что я им обгоняю машины. Как я уже сказал, вампир читал. Я глянул, выцепил взглядом несколько строк, но так и не уловил сути произведения, хотя обычно этого хватало. В конечно счете, все романы и повести похожи друг на друга.

— Что читаешь? — спросил я немного погодя.

Я просто печенкой и не только ею почувствовал, как вампир ухмыльнулся под тряпичной маской; Ара показал мне обложку. Я прочитал имя автора и выругался сквозь зубы. Самеди захохотал и продолжил чтение. Джудит Макнот, "Королевство грез". Иисусе, он это читает?!

Больше я его не спрашивал.

Мы докатились до города Париж через несколько часов, я не считал, но знал, что скоро вечер. Теперь Самеди иногда комментировал куда мне поворачивать, но по-прежнему не отрывался от книги.

— Прохожий ни в чем не виноват. Налево, — и в таком духе минут десять. Мне пришлось сбавить скорость в городе, но я ни разу не остановился — невидимый для смертных, я нагло выскакивал на тротуар.

— Стоп! — внезапно сказал Ара и захлопнул книжечку.

— Здесь? — удивился я.

— Нона занимает три последних этажа, — пояснил вампир, пока я задрал голову и смотрел на красивое зеркальное здание. — Она любит понаблюдать ночью откуда-нибудь сверху за городом, но каждый раз лезть на башню ей лень.

— Ну и поселилась бы там, — я почти любовно провел ладонью по стыку дверцы с корпусом машины. Люблю…

— Я вижу, ты к технике питаешь некие чувства, — Ара прищурился: мы стояли в тени, и он снял очки. Я видел, как шевелятся тонкие губы под тканью на лице.

— Удобно, — пожал я плечами и тоже стянул с глаз стекляшки.

Ставить машину на сигнализацию было не зачем, я просто пробормотал заклинание, на всякий пожарный. Мы с Арой вошли в просторный холл, какие бывают в дорогих гостиницах.

Нас уже ждали, немыслимо, но он, в смысле, князь, уже прознал, что кто-то чужой на его территории. Вот зараза! И как они это делают?! Вампир из Тореадоров, статный и высокий, как всегда безупречный и почти идеальный, не считая слишком алых губ, неспешно подошел к нам.

— Мой повелитель, князь Уинстон Сетон Вентру желает знать, кто пожаловал к нему в гости, с какими целями, и почему не показался на глаза, — начал посланник вполне приветливо, но закончил с таким пренебрежем, что у меня пропало всякое желание с ним разговаривать. Я просто ткнул ему в нос порядком измятой бумагой, той самой, с подписями всех семи лидеров Камариллы.

— Прошу прощения, Сир, — сник Тореадор и поклонился мне, как английский аристократ, то есть, обозначив сгиб тела руками. — Я немедленно доложу повелителю о вашей миссии. Вам никто не будет мешать.

Дьявол, никудышный из меня тайный агент…

Мы поднялись на лифте, Ара опять развернул свой похабный роман. Железная коробка остановилась так внезапно, что человек наверняка бы улетел лицом в стену. Створки медленно разъехались, открыв нам вид огромного светлого помещения в белых и бежевых тонах, и почти все стеклянное или из дерева. Мебели в холле почти не было, зато была кадка с бледным цветком и такими же бледными листьями.