...Для того, чтобы жить - [9]

— «Бригада токарей. Р-М цех. Бригадир В. Проскурин — 143,2 %», — прочитал Олег на листке под мчащимся автомобилем. — Классно! На автомобиле ты! — обрадовался Олег. И тут же спросил: — А на самолет вскочите?

— Вскочим обязательно! — ответил Валя и вздохнул: — Желания у ребят хоть отбавляй! А вот технику не освоили… И я тоже. Геометрию знать надо. Ты бы, что ли, надо мной шефство взял?.. Я-то ее и не нюхал.

— Раз плюнуть, Валя! Хоть каждый день ходить буду. У нас Илья Андреевич так здорово геометрию объясняет!

— Договорились! Только ты, Олег, того… ребятам не трепись. А вот и наш цех!

Часа два ходил Олег с Валей от станка к станку. Останавливался и подолгу глядел, как, разбрызгивая эмульсию, крутятся хищные зубья фрез, вгрызаясь в сталь, превращая черную, заготовку в красивую коническую шестерню, как мощно, неутомимо движется резец строгального станка, оставляя за собой; светлую дорожку обработанного металла.

Но больше всего ему понравился пролет, где рядами стояли большие, поменьше и совсем маленькие токарные станки. Это всем станкам станки! На них можно сделать что угодно!

Пожилой рабочий в защитных очках, стоявший за станком Вали, казался чародеем. Нескончаемой лентой текла и текла стружка из-под резца, завивалась в спираль, голубела, становилась синей-синей, как небо уходящего дня. Спокойно, будто совсем не спеша, двигались умные руки рабочего, то включая самоход, то вращая рукоятки суппорта. Но прошли считанные минуты, и на большую темную от масла и металлической пыли ладонь упала готовая деталь…

— Ну, пощупай! — улыбаясь, токарь протянул ее Олегу.

Деталь была гладкая, блестящая и теплая-теплая, будто живая. Олег с сожалением положил ее в ряд десятков таких же, лежащих в большом ящике.

— Ну что, сынок, будешь токарем? — спросил рабочий.

— Обязательно! Вот закончу школу и приду на завод!..

Когда уже возвращались к проходной, Валя сказал:

— Тут, в инструментальном цехе, есть у нас станок заграничный. «Келлер» называется. Так он, брат, сам, без человека, чертежи читает и сам по ним штампы делает!

— Шутишь, Валя?! — не поверил Олег.

— Нет, не шучу. Мне, ясно, на таком не работать. Тяму не хватит. А ты учись, чтоб мозги трещали! Выучишься и захомутаешь его… — Он задумался, помолчал. — А может, к тому времени наши ученые станки еще лучше «келлера» придумают. Вполне может быть! Так что готовься, брат…

* * *

Утром, едва мама ушла на работу, в окно постучали.

— Валя! — обрадовался Олег и в одних трусах выбежал во двор. — Я тебя уже целую шестидневку не видел!

— Тс-с-с! — остановил его Валя. — Мишку разбудим. Пойдем ко мне. Дело есть…

— Мать на базаре, — объяснил Валя. — Располагайся… Ты говоришь, куда я запропал? Тут такие дела! Елки-палки! — Валя засмеялся. — Здорово мы американцам нос утерли!

— Американцам?! — удивился Олег.

— И еще кое-кому! Короче. Ты помнишь, я рассказывал тебе, что у нас собирают два комбайна новой, советской, конструкции? Решили их назвать «сталинцами»… Ну вот. Выпало мне сопровождать один из них в учебно-опытный совхоз. Приехали. Ребята у комбайна по десять раз все винтики проверяют, чтобы осечки, значит, не вышло. Шутка ли: соревноваться с заграничными комбайнами «холт», «оливер», «катерпиллар»! Ясно, у всех поджилки трясутся. Но виду не показываем… А тут из Москвы, знаешь, кто приехал?.. Сам Всесоюзный староста Михаил Иванович Калинин!.. Посмотрим, говорит, как ростсельмашевцы работать умеют. Какой подарок они колхозам готовят!..

С утра началось. «Оливер», «катерпиллар», «холт» себе молотят. А «сталинец» наш — себе. Нет, видим, не отстает от иностранцев. Начал потихоньку, а потом и пошел, и пошел!..

Михаил Иванович весь день не отходил от нашего комбайна. То со стороны поглядит, то по лесенке на штурвальную площадку поднимется посмотреть, как он пшеницу режет. Дотошный. Солому ворошил, чтобы убедиться, чисто ли комбайн зерно вымолачивает. Наших инженеров обо всем расспрашивает и в блокнотик себе что-то записывает. Доволен, что наш ростсельмашевский «сталинец» выдержал соревнование с хвалеными иностранными комбайнами. Добротная, говорит, машина получилась. Нам таких для колхозов побольше надо да поскорей!.. Так что нам нужно рукава засучивать.

— Счастливый ты, Валя, — позавидовал Олег и спохватился: — Чего ж я сразу учебник по геометрии не захватил? Я сейчас принесу!

— Погоди! — остановил его Валя. — Сегодня заниматься не будем. Я ведь только из учебно-опытного приехал. Еле на ногах держусь. Сейчас спать лягу. Позвал я тебя по другому делу. На, почитай. Я ведь учился тогда, когда еще с ятями писали. Как бы ошибку не влепить. Стыдно будет.

Олег прочитал листок. Вскинул на Валю удивленные глаза, но ничего не сказал. Карандашиком осторожно исправил ошибки и пробежал текст глазами еще раз:

«Секретарю парткома ВКП(б) завода Ростсельмаш

ЗАЯВЛЕНИЕ

Я, токарь ремонтно-механического цеха Проскурин, имею девятилетний стаж жестянщика и слесаря. Сейчас, когда цех комбайнов находится в прорыве и создается угроза выполнению правительственного задания, беру на себя обязательство: с 7 до 16 часов, не снижая темпов, работать за своим станком, а с 16 до 20 часов работать жестянщиком или слесарем в цехе комбайнов бесплатно.