Для тебя моя кровь - [96]

- А когда мы кого спрашивали? – засмеялся маг земли, но тут же стал серьёзен. – Слушай, дружище, я понимаю у вас тут встреча, любовь и всё такое, но нам нужна твоя помощь. Я бы тебя не побеспокоил, клянусь матерью землёй, но это заказ его величества. Доставить нужно немедленно.

- Не вопрос, прямо сейчас вылетаем.

- Нет, друг, летишь ты один. Источников четверо, пятого портал не пропустит. Есть где Ингу оставить, буквально на двое суток, не больше?

Обо мне говорили как о вещи, как о мешке с картошкой. Противно! Унизительно!

- Да, конечно. Я думаю, что смогу обеспечить ей безопасность. Скоро буду, пока!

Лицо Гуннара исчезло, а на его месте вновь появилась трава с синими глазками васильков.

Мы молча вернулись в сторожку. Я сидела на грубо- отесанной лавке и смотрела, как Вилмар собирается в дорогу. Уходит! Его позвали, и он уходит, оставляет меня вновь. Опять делает выбор не в мою пользу. Правильно, сейчас у него появились дела поважнее. А мешок с картошкой постоит в углу, ничего с ним не случится. Уловив мои эмоции, вампир всё же обратил на меня своё внимание, но истолковал причину моей печали по – своему.

- Девочка моя, не грусти. Я обязательно вернусь за тобой.

Он опустился на пол, чтобы быть на одном уровне со мной, глаза в глаза, мои пальцы в его ладонях.

- Тебе здесь ничего не угрожает. Я установил защиту вокруг сторожки, Никт о и никогда не сможет тебя найти и потревожить. Продуктов хватит на несколько дней. Захочешь вскипятить чайник, бросишь магические горошины в воду, печь не топи, моя магия огня не любит, а запах дыма могут учуять местные жители.

Мне было не сколько страшно оставаться одной в лесу, сколько обидно. Но я молча проводила Вилмара, заверив, что не в коем случаи не выйду за пределы защитных ворот. Да уж, ситуация повторяется, как то, я уже обещала ему это и не сдержала обещания, и сейчас не сдержу.

Оставшийся день в одиночестве показался мне слишком длинным, слишком утомительным. Я бесцельно бродила вокруг домика, срывала ромашки, гадая, как в детстве»Любит- не любит». Вечером отправилась к реке, смотреть на закат. И всё думала, вспоминала, переваривала, накручивала.

Под сенью векового дуба, листва которого от закатных лучей казалась коричневой, в объятиях прохладного ветра, сомнения мои казались глупыми. Ну уйду через портал, ну буду жить среди врагов человечества, и что в этом такого? Я не солдат, дезертировавший из армии, ни какой военной тайны не выдаю, я просто женщина, не нашедшая счастья среди своего народа, но сумевшая преобрести

его среди чужого. А бабушка? Она остаётся не одна, с ней Карпеев. Опора куда прочнее слабой, доверчивой, трусливой меня.

Но когда опустилось за горизонт солнце, а сторожку окутало тёмным, непроглядным без единой звёздочки саваном ночной тьмы, перед глазами замелькали обрывки моего прошлого. Бабушка в клетчатом переднике, её руки в муке. Мы лепим булочки с вишней. Не помню, как бабульке удалось достать эту вишню, может Карпеев принёс, а может выменяла на одно из своих украшений, подаренных генералом. Она никогда не носила ни браслетов, ни колец, что он ей приносил.

- На что мне эти побрякушки? – говорила бабушка. – Пусть жене своей дарит, а мне и надеть то их некуда.

Но когда жена Карпеева скончалась, бабушка всё же надела золотые серьги, чтобы прийти к ней на похороны.

Мы лепим булочки, я рассказываю о школе, о новом учителе физкультуры, который отрастил такой живот, что не в силах даже через козла перепрыгнуть. Бабулька смеётся, и я смеюсь вместе с ней.

А вот мы в парке, несёмся вниз в грохочущих железных вагончиках. Мне весело и страшно, а старушка охает и просит властителя вселенной спасти и сохранить наши жизни и дурные головы.

Нужно обязательно что- то придумать. Завтра наступит новый день, и завтра придёт ко мне решение. А сейчас спать.

Всё же, вопреки наставлениям Вилмара, я решила выйти за пределы защитной границы. Что бы он там не говорил, а с бабушкой посоветоваться и попрощаться надо. Это им, вампирам можно по две сотни лет родных не видеть, а с людьми так нельзя, люди долго не живут, тем более пожилые. За одно и докажу, что я не бессловесный мешок картошки, что и сама могу принимать решения, ставить перед собой цели и достигать их, что у меня есть своё мнение, которое тоже имеет право на существование. Прятаться за его защитными воротами? Ну уж нет! Ему дай волю, и он запрёт меня в высокой башне, окружённой глубоким рвом.

Лес не безлюден, кто не- будь обязательно наткнётся на меня, и я попрошу, чтобы бабушке передали записку. Она придёт, обязательно, просто не сможет не прийти. Мы всё обсудим, я расскажу ей и о Валерке, и о Вилмаре, и о том, как жила в Далере. Бабушка выслушает, поймёт, даст совет. Она- мой самый родной человек, роднее и быть не может, и будет слишком жестоко с моей стороны оставлять её в неведении. Я живо представила картину, как мы с бабулей сидим на берегу реки. В воду опускается рыжий шар вечернего солнца, Я говорю, а бабушка, всё понимающая, мудрая, добрая слушает мой рассказ, поддерживая, утешая.

Идти совсем не тяжело. Я бодро, на сколько это возможно, опираясь на толстую палку, шагаю к тому месту, где мы когда- то жгли костёр и вызывали демона. При воспоминании о том, как все бросились на утёк, когда Вилмар вышел из леса, я улыбнулась. Сейчас эта ситуация казалась мне смешной.