Диверсанты. Легенда Лубянки – Яков Серебрянский - [155]
Через некоторое время все уходят, опечатав в квартире две комнаты из трех».
В процессе следствия по уголовному делу, возбужденному в 1953 году против Я.И. Серебрянского, никаких доказательств его вины как участника «заговорщической деятельности Берии» добыто не было. Однако и выпускать таких людей, как Серебрянский, Судоплатов и Эйтингон, партийная верхушка не собиралась. Профессионалы тайной войны, никогда не участвовавшие в борьбе партийных кланов за власть, тем не менее, знали «слишком много» об участии Хрущева, Кагановича, Маленкова, Молотова и других «верных соратников Сталина» и «друзей Берии» в политических репрессиях 1930-х гг. И тогда был сделан следующий подлый шаг: следуя указаниям партийных инстанций, следствие реанимировало старое уголовное дело за № Н-15222. «Служители Фемиды» вновь признали осуждение четы Серебрянских в 1941 году законным и обоснованным. Двуличие и подлость «политической изнанки» проявились в полном объеме!
На основании преставления Генеральной прокуратуры СССР Президиум Верховного Совета СССР 27 декабря 1954 года отменил свое собственное постановление от 9 августа 1941 года об амнистии Я.И. и П.Н. Серебрянских. На Полину Натановну также решили завести уголовное дело. И это при том, что уже началась реабилитация граждан, незаконно репрессированных в 1930-е гг. Старое дело было поднято из архива и направлено в Верховный Суд СССР с предложением заменить Серебрянскому высшую меру наказания 25 годами лишения свободы с отбыванием срока в исправительно-трудовом лагере.
Но и после этого интенсивные допросы Серебрянского (теперь уже у следователей Генеральной прокуратуры СССР) продолжались. Меры физического воздействия к арестованному не применялись, однако на него постоянно оказывали психологическое давление с целью получения нужных признательных показаний. Сердце много повидавшего разведчика-нелегала не выдержало: 30 марта 1956 года в Бутырской тюрьме на очередном допросе у следователя Военной прокуратуры генерал-майора Цареградского Яков Исаакович скончался от сердечного приступа на 64-м году жизни. Точное место его захоронения до настоящего времени не известно.
«1956 год. Приходит вызов из Военной коллегии Верховного Суда. Приезжаю. Большой кабинет. За столом какой-то важный чин. Сухо сообщив мне о смерти отца, он неожиданно спрашивает:
„А вы знаете, что ваш отец был эсером?“
„Знаю“, – автоматически отвечаю я.
Немая пауза. Пустота».
Борьба за реабилитацию Якова Исааковича и Полины Натановны Серебрянских была невероятно тяжелой.
>Справка о реабилитации Серебрянской П.Н., выданная 8 августа 1966 г.
Только 4 августа 1966 года Военной коллегией Верховного Суда Союза ССР, в составе председательствующего генерал-майора юстиции Терехова, полковника юстиции Курбатова и подполковника юстиции Смирнова, в порядке статей 337 и 388 УПК РСФСР уголовное дело по обвинению П.Н. Серебрянской было пересмотрено. Заслушав доклад подполковника юстиции Смирнова и выступление заместителя Главного военного прокурора генерал-майора юстиции Викторова, Военная коллегия Верховного Суда СССР вынесла решение:
«Согласно приговору, Серебрянская признана виновной в том, что, будучи сотрудницей спецгруппы ГУГБ НКВД, являлась соучастницей контрреволюционной деятельности своего мужа – бывшего начальника Спецгруппы ГУГБ НКВД Серебрянского Я.И., являвшегося шпионом английской и французской разведок.
В заключении Главного военного прокурора предлагается приговор в отношении Серебрянской по вновь открывшимся обстоятельствам отменить и дело прекратить за недоказанностью ее участия в совершении преступления.
В обоснование этого предложения в заключении приводятся следующие доводы:
Серебрянская была арестована 10 ноября 1938 г. без санкции прокурора по ордеру, подписанному Берия, а допрошена впервые только 28 февраля 1939 г., то есть более чем через три с половиной месяца.
На допросе 4 июня 1940 г. и в написанном в тот же день собственноручном показании (как это установлено следствием по другому делу на Серебрянскую), то есть более чем через полтора года после ареста, Серебрянская признала, что примерно в 1930 г. узнала со слов мужа о его принадлежности к английской разведке и о том, что он по заданию английской разведки перебросил в Советский Союз группу террористов и диверсантов в составе Турыжникова, Волкова, Ананьева, Захарова и Эске.
Серебрянская также утверждала, что в 1937 г. со слов мужа она узнала о принадлежности его и к французской разведке.
В судебном заседании Серебрянская виновной себя не признала и показала, что о шпионской деятельности своего мужа узнала только в 1940 г. на следствии, когда ей были оглашены показания мужа. Она также пояснила, что на предварительном следствии оклеветала себя, так как устала от допросов.
Иных доказательств преступной деятельности Серебрянской в материалах ее дела не имеется.
Приобщенные к делу выписки из протоколов допроса арестованных сотрудников НКВД СССР Сыркина А.И. и Серебрянского Я.И. не содержат конкретных сведений о преступной деятельности Серебрянской.
