Диверсант - [14]
Теперь в госпитальной палате Михеев упорно заставлял свои воспоминания двигаться обратным ходом, пока не вернулся к ночному прыжку с парашютом и удачному приземлению вблизи аэродрома, на котором базировались немецкие солдаты. Затем вспомнил Толика, своего напарника, зарытый в снегу парашют и словно воочию — себя, идущего на коротких лыжах по заснеженному предрассветному лесу. Он выполнял «кольцо», то есть на расстоянии километра обходил аэродром противника, оставляя метки: надломленный сучок, ободранную кору, скрученные кустарники — указатели направления его движения. То же самое делал и Толик. Так они на этом условном языке объяснялись друг с другом. Второй круг его и напарника совершался с таким расчетом, чтобы пути их пересекались и они встретились. Но не подходили друг к другу. То был зрительный контакт. С особой осторожностью, зорко осматриваясь окрест, Григорий шел на эту встречу во вражеском тылу. В который раз вспоминал наставление опытного инструктора: «Это вам не свидание у кинотеатра. Каждый кустик осмотреть надо, условные знаки проверить досконально: нет ли лишних следов»… А завершал наставление непременно такими словами: «Пуще всего стерегитесь огневого контакта с противником. Зарубите себе на носу: огневой контакт — начало гибели десантников».
Теперь и самому Григорию пришла мысль, что в этом чащобном лесу он и Толик были опасны друг другу, за каждым их шагом могут следить немцы. Да еще с собаками. И все же его тянуло к напарнику, единственному своему человеку на десятки верст окрест. Из еще неостывшей школьной памяти выскочило: «Как ждет любовник молодой минуты сладкого свиданья». Он усмехнулся.
И вот они увидели друг друга на лыжне. Их разделяло метров двести. Они молча улыбались. Поистине ни звука, друг мой, ни вздоха. Толик поднял правую руку с оттопыренным большим пальцем. Это означало: дела наши — на большой! Гриша тотчас ответил: свой поднятый палец покрыл ладонью, что, как известно, означало: на большой с покрышкой. Они разошлись, а место запомнили: сюда сбегутся сразу по выполнении задания.
Наступила ночь, беспокойнее первой, с чутким сном на пригнутых еловых лапах, с пробуждениями при едва слышном лае собак и гуле самолетов. Ночь принесла твердую уверенность, что они у цели, и точно указала расположение вражеского аэродрома: под утро послышался гул немецких самолетов, и тотчас взвились ракеты, взметнулся и лег луч прожектора. Ясно направление посадки. Да, не ошиблись, они у цели.
Находясь по обе стороны немецкого аэродрома, разведчики создавали точное целеуказание — «ухват», обозначающий вражеский объект. Однако операция затянулась. Минули сутки, вторые и третьи, и прошел условный срок ожидания, Григорий и Анатолий имели право возвращаться домой. К тому же кончался запас продуктов. Но разведчики не решались оставить свои посты — конечно же, произошла непредвиденная задержка, наши вот-вот прилетят. Терпеливо ждали, мысленно повторяли опознавательные знаки своих: при подлете наши самолеты выпустят по две ракеты каждый и тотчас отвернут от аэродрома. А тогда Григорий и Анатолий в ответ выпустят по четыре своих ракеты вертикально. Это сигнал нашим: вы точно у цели.
На четвертую ночь ожидания все так и произошло: наши бомбардировщики прилетели. И оба десантника с разных сторон «ухвата» подожгли бикфордовы шнуры своих «гребенок». В ночную темноту, яростно фыркая, взметнулись ракеты-самоделки, обозначая вражеский объект. Загремели разрывы. Над аэродромом поднялось яркое пламя.
…Спустя годы Григорий Михеев, все еще человек без документов, в утренний час на госпитальной койке вспомнил все, что произошло в декабре одна тысяча девятьсот сорок первого года под городом Брянском, и снова пережил те треволнения, страх и радость победы. Тогда получилось. Первый блин не комом… Улыбнувшись про себя, он как бы услышал первые слова своего напарника Толика после бомбардировки вражеского аэродрома, когда они встретились в условном месте:
— Ой, Гриша, как жрать-то хочется!
— Ты что, все запасы схарчил?
— Да почти… А у тебя хоть что осталось?
— Концентрата немножко. Ну, пожуем и айда!
Сверяясь по компасу, они зашагали на восток. Шли трое суток с редкими остановками, подолгу мурыжа во рту крохи пшеничного концентрата, поддерживаемые молодостью, запасами сельского здоровья и доброй кормежки в отряде диверсантов. Лесными дорогами приближались к фронту. Когда услышали дальние звуки боя, то, следуя инструкции, разделились: переходить линию фронта надлежало поодиночке.
Григорий прикинул, что пробираться к своим придется где-то в районе Малого Ярославца, местах знакомых, куда не единожды хаживал с отцом на охоту. И потому уверенно углубился в чащобный лесной массив, ориентируясь по компасу. Думал, вряд ли немцы сюда заберутся. Но не сошлось — и тут шли бои. Вышел он на опушку к переднему дозору красноармейцев. Обрадовался и позабыл о своей экипировке. Увидев своих, восторженно закричал:
— Ребята! Я свой! Свой! Вышел к вам…
Через мгновение смекнул, что ни один красноармеец и командир не обмундирован так, как он. На нем альпийская куртка, утепленные горные ботинки, вязаный головной убор… На груди маленький коровинский браунинг, в кобуре пистолет ТТ.
Книга написана на основе испытанного и пережитого автором. Волнующе показано боевое крещение юного защитника Родины — вчерашнего школьника, становление личности и жизненный выбор в острых, сложных обстоятельствах.
Вскоре после победы в газете «Красная Звезда» прочли один из Указов Президиума Верховного Совета СССР о присвоении фронтовикам звания Героя Советского Союза. В списке награжденных Золотой Звездой и орденом Ленина значился и гвардии капитан Некрасов Леопольд Борисович. Посмертно. В послевоенные годы выпускники 7-й школы часто вспоминали о нем, думали о его короткой и яркой жизни, главная часть которой протекала в боях, походах и госпиталях. О ней, к сожалению, нам было мало известно. Встречаясь, бывшие ученики параллельных классов, «ашники» и «бешники», обменивались скупыми сведениями о Леопольде — Ляпе, Ляпке, как ласково мы его называли, собирали присланные им с фронта «треугольники» и «секретки», письма и рассказы его однополчан.
«…Поезжай в армейские тылы, там передашь начальству эти вот бумаги, ясно? Ну и людей посмотришь, себя покажешь. Н-да, в этих местах красавиц пруд пруди…».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга повествует о трех поколениях защитников Родины: кавалеристах гражданской войны, бойцах Великой Отечественной и о современных парашютистах-авиаторах.
«Их радист-разведчик расположился хитро… и поддерживал связь по рации со своим начальством. В наступивших сумерках скопление наших войск, наверное, представлялось ему достойной поживой для фашистских пикировщиков».
Повесть Юрия Германа, написанная им в период службы при Политическом управлении Северного флота и на Беломорской военной флотилии в качестве военкора ТАСС и Совинформбюро.
Повесть «Девочки и дамочки», — это пронзительнейшая вещь, обнаженная правда о войне.Повествование о рытье окопов в 1941 году под Москвой мобилизованными женщинами — второе прозаическое произведение писателя. Повесть была написана в октябре 1968 года, долго кочевала по разным советским журналам, в декабре 1971 года была даже набрана, но — сразу же, по неизвестным причинам, набор рассыпали.«Девочки и дамочки» впервые были напечатаны в журнале «Грани» (№ 94, 1974)
Это повесть о героизме советских врачей в годы Великой Отечественной войны.…1942 год. Война докатилась до Кавказа. Кисловодск оказался в руках гитлеровцев. Эшелоны с нашими ранеными бойцами не успели эвакуироваться. Но врачи не покинули больных. 73 дня шел бой, бой без выстрелов за спасение жизни раненых воинов. Врачам активно помогают местные жители. Эти события и положены в основу повести.
Документальное свидетельство участника ввода войск в Афганистан, воспоминания о жестоких нравах, царивших в солдатской среде воздушно-десантных войск.
Знаменитая повесть писателя, «Сержант на снегу» (Il sergente nella neve), включена в итальянскую школьную программу. Она посвящена судьбе итальянских солдат, потерпевших сокрушительное поражение в боях на территории СССР. Повесть была написана Стерном непосредственно в немецком плену, в который он попал в 1943 году. За «Сержанта на снегу» Стерн получил итальянскую литературную премию «Банкарелла», лауреатами которой в разное время были Эрнест Хемингуэй, Борис Пастернак и Умберто Эко.
В документальной повести рассказывается об изобретателе Борисе Михалине и других создателях малогабаритной радиостанции «Север». В начале войны такая радиостанция существовала только в нашей стране. Она сыграла большую роль в передаче ценнейших разведывательных данных из-за линии фронта, верно служила партизанам для связи с Большой землей.В повести говорится также о подвиге рабочих, инженеров и техников Ленинграда, наладивших массовое производство «Севера» в тяжелейших условиях блокады; о работе советских разведчиков и партизан с этой радиостанцией; о послевоенной судьбе изобретателя и его товарищей.