Диван для Антона Владимировича Домова - [7]
Она только кивнула.
— Я приду, и мы поговорим…
— Но…
— Жди! — сказал он и пошел прочь.
Таня ошарашенно смотрела вслед Антону. Ее чувства не передавались описанию. Этот молодой человек привлекал и пугал одновременно. Ей так хотелось увидеться с ним, но весь оставшийся день она думала только о том, как отказаться от встречи. Ничего путного в сумбурный, забитый всяческими мыслями мозг не приходило, и из всех выходов у нее оставался только один — сбежать.
И вот, когда она уже почти осуществила свой план, из-за спины послышался знакомый мягкий голос:
— Ты так ко мне спешишь?
— Антон Владимирович?! — она обернулась. — Я… я, знаете, сегодня не могу, никак! Вот…
— Ну конечно! — сказал ее собеседник, схватив за рукав. — Мы поговорим, Таня, просто поговорим, — он пристально посмотрел ей в глаза.
Девушка почувствовала, что теряет волю. Ее тело перестало слушаться… она себе не принадлежит… Ей хочется крикнуть, но она не может, хочется бежать, но ноги не идут… Голова ее закружилась, в глазах помутнело, и вокруг все поплыло. Но в окружившем ее мраке, ледяном и ужасающем, Таня почувствовала себя как в объятиях матери.
Очнулась она в парке на скамейке. Вокруг не было никого, кроме…
— Эй! — весело сказал Антон. — Как чувствуешь себя?
— Что? Что произошло?
— Ты что, забыла? Мы пришли поговорить. Так вот — я тебя слушаю.
МНЕ ЛИ НЕ ЗНАТЬ?
Таня пыталась собраться с мыслями, но они путались в голове. Что происходит? Кто? Что? Почему? Мозг как каша растекался внутри, смешиваясь сам с собой, миксуя эмоции и воспоминания. Как будто кто-то основательно размазал все, и вместо отдельных и цельных событий осталось что-то неразборчивое, смутное. Единственное, что осталось таким же, как было, так этот тот самый взгляд проницательных и прожигающих черных глаз, четко запечатлевшийся в подкорке. Неосознанно достав его из памяти, девушка вздрогнула, словно вновь наяву смотрела в их бездонную черноту, пугающую и лишавшую воли. Однако именно та дрожь, пробежавшая по всему ее телу, вернула ей способность соображать, будто бы освободив от тумана, что заволок ее разум.
— Это ведь ты сделал, да? — вдруг вскрикнула она.
Антон молчал.
— Ты ведь убил ее. Ты?! Ну скажи же! — вдруг заплакала Таня, но, успокоившись, добавила: — Простите.
— Я, — тихо сказал Антон.
— Боже! — она уронила голову на руки. — После того как вы приехали сюда… вы… Вы что — тот человек, которого прозвали «Ангелом смерти»?!
— Да? Видимо… Дурацкое прозвище.
— Почему? Кто вы такой? Что вы такое?!
— Я Антон. Я тот, который не знает, откуда он. Я тот, который всю жизнь ищет себя.
— Как это у вас получается? — всхлипывала она. — А я ведь видела в вас похожего на себя! Я думала…
— Я похож на тебя, — грустно сказал он. — Я тоже одинок.
— О… ох… ох… — Таня плакала как дитя, узнавшее, что в мире есть зло и не все добрые и хорошие.
— Знаешь, я не помню своего детства, — говорил тем временем Антон. — Первым воспоминанием у меня был этот город. Мне было уже целых четырнадцать. Кто я? Не знаю. Где я? Тоже. Что я делал столько лет? Моя квартира… моя ли? Где хоть кто-нибудь? Вишневый диван. И мне не страшно… Почему мне никогда не бывает страшно?!
— М? — Таня перестала плакать, с интересом слушая Антона.
— В шкафу деньги. Паспорт. Через полмесяца принесли письмо. До этого я ничего не делал. Просто валялся целыми днями на диване. В письме адрес. Ваш адрес. Какие-то люди. Задание… я выполнил его с такой легкостью… С той поры я жил во многих городах. Оказывается, у меня не одна квартира… То просто ел и пил, то выполнял приказы. Потом мне надоело, и я бросил… Просто ушел, ничего не говоря. Они искали, я знаю… Целых полтора года я шатался по всей стране, скрываясь от ищеек. Подрабатывал то тут, то там. Но вот я опять сюда вернулся… я хочу знать.
— Что?
— Правду о себе. Почему я такой? Ты ничего не заметила?
— Заметила. Вокруг вас все ведут себя странно. Почему?
— Я не знаю. Но все, кто находятся рядом со мной хотя бы несколько минут… Они начинают…
— У них обостряются их слабости? — спросила Таня, скорее утверждая.
— Да. Тот, кто любит пожрать, накидывается на еду, будто ни разу в жизни не ел. Тот, кто любит подраться, лезет на меня с кулаками. Тот, кто всего боится…
— От страха пошевелиться не может, — закончила за него Таня, Антон внимательно посмотрел на нее. — Я видела охранника…
— Это глупо, наверное… так жить. Но ты?
— Я?
— Да, ты. Ты-то что делаешь в организации? Как ты со своей наивной чистой душой там оказалась?
— Я… — Таня смутилась. — Я просто секретарша… Я ничего не знаю…
— Но как они могли взять в организацию кого-то с улицы? — удивился Антон.
— Но мы аудиторская компания, — Таня смутилась еще больше. Казалось, она до сих пор не верила в то, что «Документ-Сервис» может быть причастен к чему-то подобному. — Всего лишь аудиторская компания…
— Да, — хмыкнул Тоша. — Всего лишь аудиторская компания. Только именно эта компания отдает мне эти приказы…
— Я не знала об этом раньше. Только недавно… — Таня поежилась. То ли от ветра, то ли от того, что на душе словно кошки скребли. — Только недавно мне стало казаться… Я всегда думала, что вы консультант. И работаете по договору подряда. Все так думают.
Виктор Николаевич Харченко родился в Ставропольском крае. Детство провел на Сахалине. Окончил Московский государственный педагогический институт имени Ленина. Работал учителем, журналистом, возглавлял общество книголюбов. Рассказы печатались в журналах: «Сельская молодежь», «Крестьянка», «Аврора», «Нева» и других. «На реке черемуховых облаков» — первая книга Виктора Харченко.
На пути к мечте герой преодолевает пять континентов: обучается в джунглях, выживает в Африке, влюбляется в Бразилии. И повсюду его преследует пугающий демон. Книга написана в традициях магического реализма, ломая ощущение времени. Эта история вдохновляет на приключения и побуждает верить в себя.
Прогрессивный индийский прозаик известен советскому читателю книгами «Гнев всевышнего» и «Окна отчего дома». Последний его роман продолжает развитие темы эмансипации индийской женщины. Героиня романа Басанти, стремясь к самоутверждению и личной свободе, бросает вызов косным традициям и многовековым устоям, которые регламентируют жизнь индийского общества, и завоевывает право самостоятельно распоряжаться собственной судьбой.
Вторая часть романа "Мне бы в небо" посвящена возвращению домой. Аврора, после встречи с людьми, живущими на берегу моря и занявшими в её сердце особенный уголок, возвращается туда, где "не видно звёзд", в большой город В.. Там главную героиню ждёт горячо и преданно любящий её Гай, работа в издательстве, недописанная книга. Аврора не без труда вливается в свою прежнюю жизнь, но временами отдаётся воспоминаниям о шуме морских волн и о тех чувствах, которые она испытала рядом с Францем... В эти моменты она даже представить не может, насколько близка их следующая встреча.
Каково быть дочкой самой богатой женщины в Чикаго 80-х, с детской открытостью расскажет Беттина. Шикарные вечеринки, брендовые платья и сомнительные методы воспитания – у ее взбалмошной матери имелись свои представления о том, чему учить дочь. А Беттина готова была осуществить любую материнскую идею (даже сняться голой на рождественской открытке), только бы заслужить ее любовь.
Посреди песенно-голубого Дуная, превратившегося ныне в «сточную канаву Европы», сел на мель теплоход с советскими туристами. И прежде чем ему снова удалось тронуться в путь, на борту разыгралось действие, которое в одинаковой степени можно назвать и драмой, и комедией. Об этом повесть «Немного смешно и довольно грустно». В другой повести — «Грация, или Период полураспада» автор обращается к жаркому лету 1986 года, когда еще не осознанная до конца чернобыльская трагедия уже влилась в судьбы людей. Кроме этих двух повестей, в сборник вошли рассказы, которые «смотрят» в наше, время с тревогой и улыбкой, иногда с вопросом и часто — с надеждой.