Дитя огня и волшебная корона - [20]

На сцене Дэйв уже начал читать. Что-то из Оскара Уайльда.

– Каким образом?

– Не знаю…

Тут я обратил внимание, что Эвелин сверлит меня взглядом, и притих.

Через несколько минут подошла моя очередь. Я не уловил ни слова из выступления Дэйва. Обсуждение тоже прослушал, поэтому чувствовал себя немного виноватым. Эвелин позвала меня. Я в душе запаниковал. Но, старясь выглядеть как можно спокойнее, надел приоткрытый рюкзак на плечо и направился к сцене. Обычно я не беру его с собой, но сейчас не мог отойти от зайца дальше, чем на десять метров, иначе могло случиться что-то плохое. И ещё я надеялся, что Спаркс поможет справиться с ролью, хотя плохо представлял, как именно.

Когда я проходил мимо, Алета похлопала меня по плечу.

– Давай, Кэл, сделай это!

Нет. Я не смогу. Никогда ещё, поднимаясь на сцену, я не чувствовал себя так паршиво. Колени предательски дрожали.

Ладно. Я был обречён.

Дрожащими руками я развернул листок и начал читать:

– «Генрих V», акт III, сцена I. Франция. Перед Гар… Гарфлером[4].

Мой голос дрогнул, и я услышал противный смешок Джоша, долетевший из зала. На висках проступил пот.

Что ж, снова ринемся, друзья, в пролом…

Боже, это провал, провал. Я едва понимал, что читаю, не говоря уже об интонациях и выражении.

Иль трупами своих всю брешь завалим!

В дни мира украшают человека

Смирение и тихий, скромный нрав;

Я споткнулся на «скромном нраве» и замолчал. Джош хихикнул, и Эвелин на него шикнула.

Спаркс тихо прошипел из рюкзака:

– Давай же, дитя, соберись! Это речь, призывающая армию биться несмотря ни на что. Вспомни фильм «Властелин колец». Теоден наставляет Рохиррим перед атакой орков в битве за Гондор. Арагорн уже у стен Мордора.

Я чуть не спросил: «Это разве об этом?» Но вовремя спохватился и продолжил:

Когда ж нагрянет ураган войны,

Должны вы подражать повадке тигра.

Я читал не так уж плохо, но голос звучал слабо и неуверенно. Я знал, что никогда не выступал хуже. Эвелин зря поверила в меня, позволив быть самым юным учеником в классе. Как будто я в одну секунду предал то доверие, которое она демонстрировала по отношению ко мне. Мне хотелось смыться со сцены и больше никогда на неё не возвращаться.

Я должен постараться.

Кровь разожгите, напрягите мышцы,

Свой нрав прикройте бешенства личиной!

Я не подготовился и не понимал, что несу. Спасти меня могло только чудо.

Чудо… Или магия?

Разве Спаркс не утверждал, что я обладаю силой красноречия? Дар огня. Я могу заставить людей слушать меня, если захочу. Неужели так сложно не использовать силу? В последние дни мы со Спарксом только и пытались не использовать магию. Он уверял, что сначала нужно научиться ничего не делать, а уже потом пробовать колдовать. Но сейчас стоит позволить своему внутреннему огню немножко сорваться с поводка… Произнося следующую строку, я почувствовал в горле жар.

Глазам придайте разъярённый блеск!

О, вот как это должно быть! В тексте говорится про разъярённый взгляд. Значит, и у меня должен быть разъярённый взгляд и свирепый вид…

Пускай, как пушки, смотрят из глазниц;

Пускай над ними нависают брови,

Как выщербленный бурями утёс

Над основанием своим, что гложет

Свирепый и нещадный океан.

Для меня это всё не имело никакого смысла, но я представлял, что веду за собой армию, пытаясь разгорячить их, и в горле становилось теплее. Я видел, как ребята выпрямляются и начинают вслушиваться.

Сцепите зубы и раздуйте ноздри;

Дыханье придержите, словно лук.

Дух напрягите.

О да, у меня получается! Я приподнял подбородок и заговорил громче, стараясь, чтобы услышали с любого места. Огонь разгорелся внутри, и я увидел, как встал с места Дэйв, а затем Алета.

Рыцари, вперёд!

В вас кровь отцов, испытанных в бою!

Я чувствовал, как их внезапная вера в мои слова растёт вместе с моей собственной. Один за другим ребята поднимались с мест. Речь была блестящей. Я не просто произносил слова – я жил ими. Я был Генрихом V, я должен был вести свои войска в бой! Вера, исходящая от одногруппников, поддерживала меня и наполняла неведомой силой. В тот момент я был их королём.

Я потерял счёт словам, которые произнёс. Мы на битве! Мы разобьём врагов и сожжём города!

Я заметил, как Джош вскочил со своего места и бросился к двери, закрывая уши руками. Здесь сам враг! Я указал на Джоша:

– УНИЧТОЖИТЬ ЕГО!

Весь класс повернулся к Джошу и завопил, как это делают охотничьи собаки, готовые броситься на добычу. Это триумф!

Глава 7 Ондатра, воришка, или Дайте зайцу кость

Внутренний голос кричал: «Нет, нет, нет! Ни в коем случае не делай этого! Остановись!» Однако воинствующий рыцарь, оттеснив его в сторону, уже захватил моё сердце. Кровь стучала в висках. Я посмотрел в листок и прочитал последние строки:

Стоите, вижу, вы, как своры гончих,

На травлю рвущиеся. Поднят зверь.

С отвагой в сердце риньтесь в бой, крича:

«Господь за Гарри и святой Георг!»

Этого оказалось достаточно, чтобы вся моя «армия» в едином порыве повернулась к «врагу»…

Боль была такой сильной, словно по голове сильно ударили молотом и раскололи череп. Это Спаркс внезапно ударил меня обеими лапами по затылку. Мир стал фиолетовым и мутным. Я больно упал на колени и сразу осознал происходящее.