Дитя Ковчега - [44]

– Ну, для начала этот знаменитый страус, – бормочет Норман с набитым ртом. – Плюс, нечто смахивающее на вомбата, большая обезьяна и что-то вроде барсука. О, и собака. С именной хренью на ошейнике, на которой выгравировано «ЖИР».

– Знакомое имя, – замечает Эбби, вытаскивая блокнот и добавляя в список четким почерком ПОЧИСТИТЬ ЗВЕРЕЙ. – Кажется, Императрица говорила, что это собака ее дочери… Девочки записались на очередной класс в Университете, – докладывает Эбби, когда Норман возвращается – он выгонял рыжего сеттера с лужайки. Эбби заглядывает в кофеварку. – Спецкурс, как они его назвали.

– Какой курс, если они сидят дома?

– Судя по всему, что-то современное.

– Значит, они снова нас интеллектуально опережают, – улыбается Норман, крутя трехсантиметровый винт между большим и указательным пальцами. – Храни Господи их хлопковые носки.

Норман возвращается к своему «сделай сам», а вы представьте его жену Эбби. Она в миллионе миль – на кухне, как и каждый день, читает Рецепт Счастья. Рецепт написан на огромном плакате – херувимчики с кухонными горшками – и дорог ее сердцу. Этот домашний кухонный принцип никогда ее не подводил:

Возьмите одну унцию доброй воли и смешайте с мерой искренности. Добавьте щепотку любви и доброты и хорошо перемешайте с юмором, приправой жизни. Щедро посыпьте непредубежденностью и учтивостью. Добавьте в котел сострадания и оптимизма и согрейте теплотой до радостного сияния. Подавать с щепоткой веселья и гарниром надежды. Внимание: этим блюдом нужно делиться, и его очень много!

Эти слова всегда вызывают у Эбби улыбку и создают нужный настрой для предстоящего дела. Так что понаблюдаем сейчас, как она проверяет утварь перед утренней генеральной репетицией приготовления бульона с овощами suivi par[74] артишоки Ривьера, ensuite[75] тушеные в горшочке груши avec[76] коричной горчицей. Бывает, у человека что-то в крови: у Эбби в крови еда. Позже она попробует очередной викторианский рецепт вегетарианской пищи из «Бесплотной кухни» Фиалки Скрэби. Опиумная Императрица утверждает, что это отвратительно, ибо там рецепты ее дочери, но какой вкус может быть у откровенной наркоманки?

Кастрюли, сковородки, ножи, горшки, венчик, ножницы, сито, чесночница, дуршлаги, формы – все в порядке и на местах, стоит у Стойки Один, для Камеры Один. Ингредиенты для супа тоже готовы: заранее сваренный бульон, вермишель, приправы, горох, фасоль, морковь, пармезан, белое вино. Артишоки Ривьера и ингредиенты для груш лежат в холодильнике до рекламной паузы. Камеру Два, как всегда, Эбби пристраивает в паре сантиметров над микроволновкой – для крупного плана. Весьма лестный угол; она проверяла со стремянки – сощурила глаза и представила эффект на экране. Глупо, но, несмотря на многолетний опыт в кулинарном искусстве, Эбби немного нервничает.

Да, нервничает. Великий день не за горами. Она это чует нутром.

Сценарий великого дня следующий: машина независимого телепродюсера ломается на шоссе А210, и, поскольку сотовый тоже вышел из строя, телепродюсер идет пешком в Тандер-Спит, где улавливает чудеснейший запах, доносящийся из Старого Пастората. Звонит в дверь, которую открывает Эбби, все еще в переднике. Телепродюсер, которого зовут Оскар, или, может, Джек, спрашивает, нельзя ли воспользоваться телефоном – связаться с Ассоциацией Автомобилистов,[77] так как его трубка не работает. Дожидаясь ребят из АА, Эбби предлагает Оскару, или Джеку, чашку свежесваренного кофе и парочку домашних Apfelkuchen.[78]Продюсер настолько сражен Apfelkuchen, а также элегантностью, и манерами, и jene-sais-quoi[79] самой миссис Ядр, что спрашивает: не подумывала ли Эбби о работе теледиктора и не окажет ли она ему великую честь – проехаться до студии на пробы?

Все остальное – отдельная история.

Но сейчас, сегодня, еще только предыстория, и Эбби стоит в рамке – начальный кадр репетиции.

– Здравствуйте. Конечно, легко впасть в панику, размышляя, как приготовить овощной бульон, – начинает она. – Но помните: секрет успеха – все делать шаг за шагом.

Бульон – хорошая метафора для ее жизни, думает Эбби, пробегая по списку ингредиентов для удобства воображаемого зрителя, который сидит дома: множество разных интересных кусочков, крутящихся в семейном котле. Как гены, передающиеся через поколения, одни ингредиенты всплывают чаще, другие оседают на дне. Однажды вечером она, Норман и Императрица смотрели программу «Смерть нации»: без сомнения, причина вымирания британцев кроется в ДНК. Плохие мысли, хорошие мысли. Черты по линии Нормана, черты по ее линии. Возьмем Роз и Бланш: рыжие волосы – определенно наследственность Болоттсов. А ловкие руки – наверняка со стороны Нормана? Ноги Биттсов, бедняжки, и удлиненный копчик – впрочем, не настолько, как у бабушки, и это в те дни, когда его оперировали, только если мешал ходить. Излишняя растительность – опять же по линии Биттсов; к счастью, косметическая индустрия здесь настоящий козырь. Эбби и сама уродилась слегка волосатой, но благослови Господь горячий воск! При таком количестве ингредиентов в генетическом котле, в котле мыслей и воспоминаний, проблема в том, что всегда имеется парочка менее аппетитных, чем остальные, и парочка настолько отвратительных, что заставляешь себя глотать не глядя.