Дитя Ковчега - [12]
Угрюмый джентльмен – не кто иной, как двуногое млекопитающее, за которым мы шпионили ранее с монгольфьера и который спаривался со своей одурманенной самкой на Мадагаскар-стрит, – совершенно проигнорировал бельгийца. Зато Кабийо пристально изучал таксидермиста. Он был немало наслышан о докторе Айвенго Скрэби от главного смотрителя. Скрэби являлся одним из нескольких таксидермистов, которые нередко заходили в Зоологический сад, будто стервятники в поисках падали. Новости о расстройстве желудка Моны, из-за которого Кабийо трудился сутки напролет, наверное, достигли музея, где доктор Скрэби являлся не только главным таксидермистом, но и заведовал личным бестиарием чучел животных Ее Величества, каковой Государыня жаждала расширять соразмерно своей растущей Империи. Мистер Гардилли рассказывал Кабийо о предполагаемой Коллекции Царства Животных, в которой будет представлено по чучелу всех населявших землю существ, наряженных в людскую одежду и изображающих благочестивые сцены. Впечатляет. А теперь здесь присутствует человек, ответственный, по всем сведениям, за набивку чучел; всех пятнадцати тысяч или вроде того. Неудивительно, что он выглядит нервным и изможденным. (В этом и впрямь была повинна затея с Царством Животных, но лишь отчасти; дело еще в том, что у Опиумной Императрицы тяжело проходила беременность, и даже на этой ранней стадии Шарлотта вставала шестнадцать раз за ночь – опустошить пузырь.) Кабийо, стремительно перебирая все возможности, оперся на гигантскую лопату, с интересом наблюдая за долговязым мужчиной, а тот забрался на вершину стремянки и поднял фонарь к уху Моны. Та раздраженно махнула ухом, словно исполинским крылом, и Скрэби опасно покачнулся.
– Мсье, – возвестил Кабийо, который уже определился с планом наступления. Скрэби, недовольный вмешательством, медленно опустил взгляд. Затем, оценив социальный статус говорившего, вынул увеличительное стекло и уставился сквозь него на человеческое насекомое. – Я селый день выношу слоновью мочу, вычишаю merde,[12]– сообщил Кабийо в качестве самопредставления. – А тепегь эшо и всю ношь, потому што это сосдание malade.[13]
Скрэби протер увеличительное стекло платком.
– Это, – уточнил Кабийо, показав на лопату и лагуну caca,[14]порожденную завтраком Моны, – не есть мое пригодное положение на пгигодной лестнисе, мсье.
Скрэби, балансируя на лестнице собственной, наклонился рассмотреть поближе слоновьего смотрителя. Впрочем, много не увидел: только черно-белую кляксу и поросль на лице при приближении.
Кабийо продолжал:
– Я не габ этого слона, я artiste.[15]Позвольте мне пговесьти день на вашей ку'не, мсье, и я покашу вам, што такое настоящая gastronomie.[16]
Мона покачивала хоботом и переминалась зловеще и молчаливо с ноги на ногу – каждая с подставку для зонтов; Скрэби, учуяв опасность, судорожно ретировался со стремянки и воздвигся на соломе подле Кабийо. На этот раз таксидермист придвинулся ближе, приложил лупу к липу смотрителя и еще раз его оглядел – отметив пятидневную щетину, порванную и гноящуюся мочку, с которой явно принудительно сорвали серьгу, скверный запах и огромный карий глаз, больше, чем у коровы. Заморский вид, заключил он. Ничего особенного. Возможно, европейского происхождения. Удовлетворившись осмотром обоих особей и видов, доктор Скрэби убрал лупу в карман.
– И? – произнес он.
Кабийо умел распознать приказ. По ходу изложения своего жизнеописания, бельгийцу пришлось держать лопату коленями, зажав ее, будто в клещи, дабы руки могли свободно жестикулировать, аккомпанируя рассказу. Кабийо поведал, что был рожден для великой кулинарной славы (правая рука вытянулась вверх), но по ошибке оказался на борту «Бигля» (тут Скрэби навострил уши), ужасном судне (звучный плевок в сторону кадки с водой), полном англичан (опущенные уголки губ), на котором после отъезда с Галапагоссов, не считая опытов с Cuisine Zoologique (Скрэби смутился: он не знал французского), ему приходилось готовить только кашу, соленую селедку и водоросли (опять слюна). Блюда, порою, когда море волновалось, приправленные – Dieu me pardonne![17] – его собственной блевотой.
– Суп из водогослей, гыбные котлеты из водогослей, жагеные водогосли, пюге из водогослей. Как-то я пгиготовил из водогослей gratin[18]: с дгугого когабля упал сыг, я выловил его, сделал gratin, – но все отослали назад, сказали, пло'о. Вы, ашлишане, стали бы кушать и шэловешэское ordure,[19]эсли бы В нем, согласно вашему вкусу, имелось suffisamment[20] непегежевываемых кусков.
Да, это вызов. Руки в боки. Fini. Voila?.[21]
– Я подумаю, – произнес Скрэби, еще раз бросая взгляд на Мону и прикидывая, что ее вес не менее двух тонн. Как скажет нам любой таксидермист, в подобных случаях вся сложность заключается не столько в набивке, сколько в свежевании и конструировании каркаса. Не говоря уже о пространственных ограничениях, накладываемых мастерской. Выводы Скрэби: забудьте, Ваше Величество. Она слишком громадна; конец дискуссиям.
Мона беспокойно топчется, словно телепатически улавливая течение мыслей Скрэби, которые уже перетекают (она издает шумный вздох облегчения) к фигуре Монарха, вечно дремлющей на задворках сознания таксидермиста, словно непроходящая докучливая мигрень. Чертова женщина! думает Скрэби. Чертова, чертова женщина! Посмотрите на нее, с ее картой мира, замазанной розовым, и нелепым Царством Животных! Лишь такой богатой, неуравновешенной и напыщенной женщине могла прийти в голову подобная затея! И лишь Горацию Капканну могло хватить дерзости убедить Королеву, что он и впрямь способен привезти тысячу заморских видов в целости и сохранности на одном судне. Ковчег Ее Величества! Какая гордыня!
«Я не такой, как остальные дети. Меня зовут Луи Дракс. Со мной происходит всякое такое, чего не должно. Знаете, что говорили все вокруг? Что в один прекрасный день со мной случится большое несчастье, всем несчастьям несчастье. Вроде как глянул в небо – а оттуда ребенок падает. Это я и буду».Мама, папа, сын и хомяк отправляются в горы на пикник, где и случается предсказанное большое несчастье. Сын падает с обрыва. Отец исчезает. Мать в отчаянии. Но спустя несколько часов после своей гибели девятилетний Луи Дракс вдруг снова начинает дышать.
Твоя работа — безумие других людей. Хаос их мыслей, путаница их слов, алогичность их поступков. А еще твоя работа — не потерять среди них себя. Но как это сделать, если одна из опаснейших пациенток — шестнадцатилетняя Бетани Кролл — изо дня в день твердит о наводнениях, пожарах, землетрясениях, цунами и ураганах? Списать все на диагноз: «навязчивые идеи различного рода апокалиптических сценариев»? Но ведь они начинают СБЫВАТЬСЯ!Игнорировать?Попытаться спасти?..А Бетани уже предрекает: «Двенадцатого октября — КОНЕЦ СВЕТА».
В альтернативном мире общество поделено на два класса: темнокожих Крестов и белых нулей. Сеффи и Каллум дружат с детства – и вскоре их дружба перерастает в нечто большее. Вот только они позволить не могут позволить себе проявлять эти чувства. Сеффи – дочь высокопоставленного чиновника из властвующего класса Крестов. Каллум – парень из низшего класса нулей, бывших рабов. В мире, полном предубеждений, недоверия и классовой борьбы, их связь – запретна и рискованна. Особенно когда Каллума начинают подозревать в том, что он связан с Освободительным Ополчением, которое стремится свергнуть правящую верхушку…
Обычная рабочая поездка на Марс. Необходимо только проверить датчики. Но на пути инженеров встаёт неожиданная преграда. Что это, и почему оно перегородило ущелье?© mastino.
«Странные приключения Ионы Шекета» — патрульного времени, галактического путешественника, выпускника загадочного Оккультного университета, несостоявшегося межпланетного дипломата — и, наконец, просто хорошего человека!Приключения научно-фантастического, эзотерического, фэнтезийного и откровенно иронического порядка!Самая забавная, озорная и точная пародия на «Звездные дневники Ийона Тихого», какая только может быть!Жанна д'Арк — и дворцовые интриги Атлантиды…Прелести галактической политики — и забытые страницы звездных войн…Похождения в мире духов — и в мирах «альтернативной истории»!В общем, это — неописуемо!
«Румын сделал открытие» – история последних дней Елены Чаушеску, первой леди Румынии, признанного специалиста по квантовым химии и президента Академии наук.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.