— У меня только пылесос, — наконец сказал он. — Вот и все.
У Лили перехватило дыхание.
— Чудесно. А я куплю веник и разные чистящие средства. Что вы на это скажете? — спросила она.
Девушка очень боялась недовольства Дэниела, но, к ее удивлению, он улыбнулся.
— Я скажу только одно — вам придется попотеть, — проговорил он.
Лили расцвела.
— А я обожаю трудную работу, — уверенно произнесла она.
* * *
Я обожаю трудную работу? Да уж, конечно! Уборка — это мое призвание.
В полдень Лили стояла в коридоре, перед ней высилась гора чистящих средств для уборки. Девушке следовало быть честнее и собой и с Дэниелом. Живя в Сиднее, она оплачивала еженедельную уборку своей крохотной квартирки приходящей горничной. У нее самой находились дела поинтересней, чем мытье полов, окон, чистка ковров или вытирание пыли с мебели. Лили вела насыщенную светскую жизнь. Она постоянно ходила на вечеринки и в ночные клубы, где веселилась ночи напролет. Еще девушка часто посещала кинотеатры, выставки, концерты, всевозможные шоу-программы. В общем, была в курсе всех новостей большого города.
Поездка в Шри-Ланку кардинально ее изменила. Задолго до решения отправиться в путешествие, Лили стала постепенно уставать от гедонизма и бессмысленной жизни в большом городе, от всей этой пафосной суеты. После года работы в бедных деревнях Шри-Ланки девушка поняла, какую ни с чем не сравнимую радость можно испытывать от бескорыстной помощи страждущим.
Но в Шри-Ланке Лили работала не уборщицей, а мелким чиновником в администрации. Она писала письма с просьбами о материальной поддержке, делала заказы на необходимое оборудование и распределяла продовольствие для бедняков. И теперь девушка чувствовала себя виноватой. Не за свое неумение включать пылесос, а за вторжение в дом Дэниела. Он так явно не хотел рассказывать о себе и своем прошлом, а она станет заглядывать в его комнаты, переставлять с места на место вещи и, возможно, узнает о том, что он так тщательно скрывает.
Лили нервничала, когда входила в первую комнату. Ее первоначальный план был таков: сразу открыть все двери, чтобы получить общее представление о доме Дэниела. Но потом она передумала и решила открывать их по одной.
Когда пришло время ленча, девушка услышала шаги Дэниела. К этому часу ей удалось убраться только в одной из пяти комнат. Чтобы он не заметил ее медлительность, она быстро поинтересовалась, как себя чувствует на новом месте Сирота.
— Она в восторге. А как ты? — спросил Дэниел.
— Боюсь, я убираюсь не слишком быстро. Я собиралась закончить с этой комнатой, но решила, что еще надо протереть каждую книгу, — оправдываясь, пояснила Лили.
— Результат налицо. Я уже забыл, как любил эту комнату. Все очень красиво, Лили, — похвалил он ее работу.
— Я сняла шторы. Кажется, очередной химчистки они не выдержат, — сказала она.
Окна были тщательно вымыты, из них открывался потрясающий вид на лужайку, розовые цветы кассии и голубое небо.
— Я бы предпочел, вообще не вешать шторы, — сказал Дэниел.
— Но какая-нибудь завеса от солнца все же нужна, иначе на экране телевизора появятся блики, — предположила Лили.
— Может быть, — его лицо омрачилась. — Я не смотрю телевизор. Я еще не готов впустить сюда внешний мир.
В горле у девушки встал комок. Дэниел впервые за все время их знакомства признался в своих чувствах.
Он прошел по комнате, его взгляд остановился на телевизоре и DVD.
Лили поняла, что Дэниел погрузился в воспоминания о том, как когда-то с кем-то любимым смотрел фильм или шоу, а на столике был попкорн или два бокала с вином.
Сирота что-то учуяла в углу, за стулом.
— Ты меня выдаешь. Там я еще не убиралась. Что ты нашла — дохлую мышь? — весело спросила Лили. Девушка наклонилась, чтобы посмотреть, что заинтересовало собаку. — Это засохшая лягушка. Должно быть, она сюда запрыгнула и не смогла выбраться, — решила Лили.
— Не дай Сироте ее съесть. Возможно, это камышовая жаба, они могут быть ядовитыми, — предупредил Дэниел.
— Все нормально. Я завернула ее в тряпку.
Девушка гладила собаку, а сама смотрела на кое-что другое, пылившееся в том же углу.
— Там еще рамка для фотографий.
— Ее надо выбросить в мусорное ведро, — голос Дэниела прозвучал довольно резко.
Но Лили не удержалась от любопытства и перевернула рамку. Это была свадебная фотография. На ней были молодожены: Дэниел и его невеста. Он буквально сиял от счастья. А девушка была на редкость хороша — очаровательная стройная брюнетка в великолепном итальянском свадебном платье.
Где же она сейчас? Что с ней стало?
— Дай сюда, я выброшу, — проворчал Дэниел.
— Хорошо. — Она отдала ему рамку с фотографией. — Не порежься, стекло разбито.
Дэниел зло посмотрел сначала на девушку, потом на фотографию.
Что Лили могла сказать?
— Очень красивая невеста.
— Она мертва, — сказал он.
Эти два слова резанули ее по сердцу.
Она мертва? О боже!
Девушку парализовала страшная мысль. А не смерть ли этой женщины привела Дэниела в тюрьму?
Воображение рисовало ужасные картины: ссора, может быть, любовный треугольник и убийство.
Лили побледнела.
— Мне очень жаль, — чуть слышно пробормотала она.
— Не надо меня жалеть, — мрачно произнес Дэниел.
