Диссиденты, неформалы и свобода в СССР - [155]
После перехода от «оттепели» к «застою» бюрократия охладела к неформальным инициативам, но и не стала напрягаться, чтобы их подавить. Неформалы пошли своим путем. Точнее — путями. Они превратились в субкультуры, объединенные общим делом — социальным творчеством, созданием новых, «неофициальных», непривычных форм жизни, гражданской активностью.
Время песен
В авторитарной стране поэт — больше чем поэт. Поэт мог назвать вещи своими именами, а власть имела право делать вид, что не поняла намека. Так было в середине XIX в. и во второй половине ХХ-го.
В 60-е гг. время поэтов приобрело свои особые черты, связанные с новой техникой — магнитофоном и электрическими музыкальными инструментами. Теперь выступления расходились на магнитофонных кассетах. То же самое происходило с едкими выступлениями артистов и писателей-сатириков. Их фразы входили в поговорки: «Тщательнее надо, ребята» (это о качестве советской продукции), «Пусть все будет, но пусть чего-то не хватает» (о психологии хозяйственных руководителей, которым выгоден дефицит — «диффьсит»), «Джинсы от спекуля» (о теневой торговле). Эти выступления обсуждались, заставляли делать далеко идущие выводы. Сатирики и поэты-песенники не критиковали режим, они просто игнорировали его моральные нормы и образ мышления, отстаивая свои. Сильная личность и жажда справедливости героев Высоцкого служили примером для подражания одних людей, интеллигентность и индивидуальность образов Окуджавы — для других. А в результате размывалось монолитное социально-психологическое «мы», от имени которого бюрократическая машина руководила обществом.
Поэт запел, его песни подхватили. И — вот новость — принялись сочинять свои. «Графомания — в самом высоком и самом серьезном смысле этого слова — охватила всех…[922] — вспоминает о 50-х гг. Ю. Ким. — Считать авторскую песню в массе явлением искусства невозможно — это та почва, на которой искусство произрастает. Поэтому сначала была песенная графомания… Произведениями искусства можно назвать лишь более поздние наши вещи»[923].
После Всемирного фестиваля молодежи и студентов «оказалось, что свои песни сочиняют во всех московских вузах». В 1959 году прошел первый фестиваль самодеятельной песни, организованный студентами МЭИ, в котором приняли участие барды из пяти вузов (выступило около 30 человек). Фестиваль стал ежегодным, и в конце 1960-х гг. в нем участвовало уже более 20 клубов студенческой песни (около 500 человек исполнителей). По мере того, как исполнители авторской песни заканчивали вузы, клубы переименовывались из студенческих в клубы самодеятельной песни (КСП).
Уже в середине 60-х гг. власти почувствовали, что самодеятельная песня развивается куда-то не туда. «Литературная газета», призвала «бардов и менестрелей» очистить свои песни от блатного жаргона, объявленного наследием НЭПа[924]. Наследие НЭПа — далековато что-то для 60-х гг. На самом деле блатная песня пришла к интеллигенции из лагерей — как протестное напоминание о сталинской эпохе.
Иронически брошенное слово «барды» прижилось. А барды тем временем стали создавать организацию. В октябре 1966 г. в результате объединения двух групп (Г. Захаровой и С. Чеснокова) был создан московский городской клуб (МГК) самодеятельной песни. 8 мая 1967 г. он организовал первый московский слет бардов, после которого слеты в Московской области стали проводиться ежегодно весной и осенью (с 1978 г. — снова раз в год). Уже 20–23 мая 1967 г. МГК провел во Владимирской области первую всесоюзную конференцию по проблемам самодеятельного песенного творчества. На этой конференции КСП из разных городов наладили связи между собой.
В марте 1968 года в Новосибирске был проведен уже всесоюзный фестиваль — на базе клуба «Под интегралом» (одного из центров неформального движения в новосибирском Академгородке) и при финансовом участии фирмы «Факел». Это фирма занималась тем, что «…брала подряды на всякие внедренческие работы, и молодые научные сотрудники нанимались этой фирмой на временную работу. А разницу между полученными от заказчика средствами и выплаченной зарплатой, по договоренности с райкомом комсомола, тратили на разные общественные дела. Вот откуда были деньги. Получился некий квартет: „Факел“ как заработавший деньги, райком комсомола как могущий эти деньги обналичить, „Интеграл“ как организатор и ДК „Академия“ как головная организация у клуба, располагающая собственным залом»[925].
Фестиваль проходил неделю. Сенсацией стало выступление известного литератора А. Галича, который в это время перешел на диссидентские позиции, и стал исполнять под гитару стихи откровенно оппозиционного содержания. На самом фестивале представители комсомола предпочли «не заметить», о чем поет Галич, но вскоре клуб «Под интегралом» был закрыт, а заодно МГК лишился занимаемого им помещения и вскоре (30 августа 1969 г.) также был ликвидирован. Но слеты КСП продолжались, и с ликвидацией клуба власти и ВЛСКМ почти утеряли контроль над движением. На несколько лет КСП превратились в закрытые сообщества, осторожно принимавшие новичков.
