Диспетчер атаки - [22]

— Чем тебе досадила культура, Макс?

— Неосознанная игра в зеркала довела нас до тупика, и я не знаю, что хотят сделать из Братства — конвойных мирового культурного процесса или тех, кто порвет этот круг на части.

— Innercycle готовит революционеров для того, чтобы наконец вытащить мир из дерьма?

— Бунт обречен. Он уже стал частью традиции, и то поколение, что не бунтовало против папы с мамой или не стало «потерянным», презирается всеми остальными. Хотя на светофоре они все вместе — в домашних тапках и в мягком кресле. Еще один виток в спирали. Если тут что-то и есть, то это не бунт. Тут возможна война, для которой нужны не только солдаты, воплощающие приказы в жизнь, но и генералы, которые смогут чертить схемы наступлений.

— Тебе хочется это видеть.

— Может быть, я и вправду выдаю желаемое за действительное. Не знаю. Я просто ставлю себя на место людей, что сидят на серверах в Манчестере. Я говорю как человек, который знает, как работать этим инструментом, не больше. — Он резко обернулся к Дмитрию. — Слушай, ты такой же, как и я. — Макс прищурил глаза. — Ты же работаешь с информацией, ты профессионал, аналитик, неужели ты до сих пор ничего не понял? — Он наклонился к приборной доске и почти прошипел: — Десять заповедей сведены до имени файла в каталоге, наравне с почтой, которую тебе гонят по Сети каждый день. Имя, время создания, объем на диске. — Он улыбнулся. — Ты представляешь, Десять заповедей, время создания с точностью до минуты. Что комментировать, если все известно? Мы богохульники. Все тексты, которые циркулируют по Сети, по сотням локальных сетей, — все это единицы одного порядка. Единственное, что еще держит Библию на уровне Книги с большой буквы, — это традиция, объявившая, что это богоданное слово. Ты читал «Кантата на смерть Лейбовица»? Нет? Там описан монастырь послеядерной войны, где монахи копируют старые тексты. Знаешь, что у них вместо канона? Инструкция по использованию. Возвести текст на пьедестал может равно и случайность, и целенаправленная кампания. Ты понял? — сухо спросил Макс и откинулся назад. — Проектирование сознания, проектирование того, в каких пределах сможет колебаться называемый свободным человеческий дух.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

8 сентября 2006 года. Киев

Сегодня он пришел на встречу в импозантных пиджаке и брюках. Без галстука, но все равно от студента-переростка не осталось ничего, кроме насмешливого взгляда.

— День добрый, Лена.

— День добрый, Саша.

— Как последние три дня? Я надеюсь, вы имели достаточно поводов для того, чтобы не скучать?

— Более чем. Правда, все материалы были в достаточно беспорядочном состоянии, но… Насколько я поняла, единственным четко обозначенным моментом во «Внешнем сценарии», взятом на вооружение Innercycle, были те самые проектировщики сознания, Мастера Зеркал. Вы поняли это и затевали игру, имея на руках только одного туза и кучу мелкой карты.

— Смотря что играть. Длинная масть — это длинная масть, если обращаться к терминологии преферанса. Проектировщики — один из существенных элементов. Без него все остальные стадии плана были бы трудноосуществимы. Связка была более чем призрачная, но Макс начал копать эту тему всерьез. Операторы пространства Brotherhood практиковали агрессивные технологии высвобождения творческих способностей игроков, чтобы подготовить нужных людей, которые будут работать с ними в одной команде.

— Саша, я здесь уже почти неделю, а этот материал требует еще пару недель для обработки. Мне нужно время. Я попросила о встрече как раз из-за этого. Вы ведь дали мне набор не связанных между собой кусков…

— Хорошо, один пример. Знаете, есть такое понятие, как историческая аберрация. Это когда событие двухлетней давности воспринимается более эмоционально, чем то, что произошло двадцать лет назад. Хотя последнее было сильнее по эффекту. Оперирование такими структурами, как религиозные мифы и подвиги отцов-основателей, предполагает подобную аберрацию. Ваши моральные убеждения не позволяют обращаться с ними так, как это делает выпускающий редактор вечерней газеты, — кромсать и переставлять куски текста в статьях своих репортеров. Макс предполагал, что конечная цель операторов есть выведение сознания человека на такой уровень, когда все тексты и символы, созданные человеком за последние три тысячи лет, воспринимаются одинаково — как информация, которую можно купировать и компилировать. Это похоже на поход в отделение патанатомии студентов третьего курса. Вы должны перестать бояться вида вскрытого трупа и перестать думать о том, что три дня назад это тело было теплым, жило и чувствовало, — чтобы потом проводить операции на живых людях. Проектировщик должен осознавать, с чем он оперирует; и чтобы он делал свою работу качественно, он должен был прийти к мысли о том, что имеет дело не со Святым Граалем, а с вазой для цветов. Чтобы потом создавать модели сознания, внедрять их в жизнь и отслеживать прохождение процесса. С самого начала Макс предполагал, что именно подготовка таких людей будет главной задачей на первой стадии.

— Это я поняла. Они готовили людей для более детальной проработки тех мифов, которые смогут заменить, допустим, миф о Мухаммеде и дать возможность им корректировать поведение массы, зная, какой эффект может произвести этот миф. Конструирование религий и идеологий. Гейткиперы тоже занимаются компилированием информации, но их тексты не доходят до уровня религиозных структур и архетипов. Насколько я знаю, их посылки включают понимание смысла, содержащегося в тексте, как переменной величины, которая модифицируется с течением времени даже для каждой отдельной личности. Чтобы качественно делать работу, нужно отвлечься от эмоций, связанных со смыслом жизни. Насколько я понимаю, работа проектировщиков предполагает более глубокий подход к делу.