Дипломаты в погонах - [10]

Первым делом Петр Дмитриевич (а теперь Пауль Паульсон) заводил нужные знакомства, наносил визиты известным в столице людям, кутил, был щедр и участлив. Словом, вел себя как богатый родственник консула, не обремененный службой и заботами. На самом деле Паренсов подбирал себе помощников, изучал обстановку.

Вскоре агентурная сеть Петра Дмитриевича состояла из разных по своему положению людей. В их числе был, к примеру, как местный староста Матюшев, так и крупный зерноторговец и банкир Евлогий Георгиев. Однако всех их объединяло одно — они любили свою попранную родину, были патриотами Болгарии.

Матюшевские агенты следили за передвижением турецких судов по Дунаю. Братья Христо и Евлогий Георгиевы держали склады по всей Болгарии. Их торговые агенты мотались по стране, доставляя ценную информацию, а также вместе с зерном везли в Румынию и разведсообщения для Пауля Паульсона. Вскоре эти сообщения попадали в Ставку русских войск в Бессарабии.

Сам Паульсон тоже был человеком беспокойным, не засиживался подолгу в столице. То и дело пересекал Дунай, объясняя туркам, что вынужден посетить могилу своего родственника. Паренсов понимал: вскоре нашим войскам придется форсировать Дунай, и потому сам проводил рекогносцировку местности, изучал, уточнял береговые позиции турецкой армии.

Когда 15 июня 1877 года передовой отряд под командованием генерала Гурко пошел на форсирование Дуная, у командующего были все необходимые сведения о противнике. В успехе отряда Гурко несомненно есть большая доля труда одного из первых наших военных разведчиков-нелегалов — Петра Дмитриевича Паренсова.

Управляющий военно-ученым комитетом генерал Н. Обручев так оценил работу полковника Паренсова: «Никогда еще данные о турецкой армии не были столь тщательно и подробно разработаны, как перед минувшей войной: до местонахождения каждого батальона, каждого эскадрона, каждой батареи…»

Остается добавить, что после войны и освобождения Болгарии русский военный разведчик Петр Паренсов стал военным министром этой страны. На базе ополченских отрядов он сформировал болгарскую армию, открыл военное училище.

Несмотря на одержанную победу после Русско-турецкой войны 1877–1878 годов, становится ясно, как писал управляющий военно-ученым комитетом: «.политические осложнения, вызванные последней войной, обнаружили, что при настоящем своем устройстве Комитет не может вполне удовлетворительно отвечать этой задаче». Речь шла, разумеется, о разведке. Были разработаны предложения по увеличению штатов руководящего органа разведки. Но военный министр рекомендовал «при теперешнем требовании от всех ведомств сокращения расходов», наоборот, уменьшить штат.

К счастью, на военном совете удалось отстоять предложения об увеличении числа делопроизводителей.

Выросло количество сотрудников и в азиатской части, но и задачи выросли многократно «в связи с развитием наших азиатских окраин» и «периодическим осложнением в сопредельных с нами государствах». Теперь уже делопроизводители азиатской части должны были не только «снаряжать военно-ученые и другие экспедиции», но и заниматься «сбором и обработкой сведений о вооруженных силах азиатских государств». В их обязанности входили и «сношения с военными агентами» в этих государствах.

Таким образом, роль азиатской части под воздействием военно-политических факторов постоянно росла, становилась весомее. И это вполне соответствовало духу времени. Ведь на Дальнем Востоке между Японией и Китаем назревал конфликт, в который могли вмешаться и европейские государства.

Революционные ветры в Японии разрушили вековую изоляцию страны от остального мира и пробудили воинствующие силы самураев. В 1847 году Япония попыталась захватить Тайвань.

Военно-политическая обстановка осложнилась. Для России она осложнилась в особенности. На всех театрах военных действий — в Европе, Азии и особенно на Дальнем Востоке — империи нужны были сильные армия, флот, а вместе с ними — эффективная военная разведка.

Иметь зоркую военную агентуру

До 1885 года в военно-морском флоте разведкой руководила канцелярия Морского министерства. Однако в этом году был восстановлен Главный морской штаб. В штатное расписание штаба вошел военно-морской отдел. Именно на него и возложили обязанности по сбору сведений об иностранных флотах. В ведении отдела находились и военно-морские агенты России.

В армии до конца XIX века зарубежной стратегической разведкой ведали два органа — военно-научный комитет и азиатская часть Генерального штаба. Только в 1900 году в штат Главного штаба включена генерал-квартирмейстерская часть, состоящая из статистического и оперативного отделений. Теперь функции азиатской части были переданы статистическому отделению.

Что же касается зарубежных сил генерал-квартирмейстерской части, то основные надежды возлагаются на тех же военных агентов.

Правда, здесь надо сделать некоторое отступление. В 1892 году была предпринята попытка укрепить зарубежные силы, расширить их круг.

Помните поручика артиллерии Петра Христофоровича Граббе, которые в далеком 1810 году под видом канцелярского служителя при русской дипломатической миссии был послан в Мюнхен? С тех пор прошло более 80 лет. Не знаю, помянули ли добрым словом Петра Христофоровича нынешние министры — военного ведомства, внутренних дел и помощник министра иностранных дел, но по итогам своей встречи они выпустили протокол. Главное в этом протоколе было то, что высокие чиновники возвратили к жизни идею возрождения негласных военных агентов — специально отобранных офицеров.