Дипломатия - [27]

VI

Таковы некоторые основные проблемы теории и практики, которых при демократии не сумела разрешить дипломатия. Я не хочу оставить у читателя впечатление, что я считаю демократическую дипломатию более неспособной или опасной, чем ей предшествовавшие. Наоборот, несмотря на всю ее беспорядочность, я ее предпочитаю любой другой системе. Но я считаю, что демократическая дипломатия еще не нашла формулы, определяющей ее деятельность.

Как найти эту формулу? Только путем длительного опыта мы можем надеяться приспособить этот исключительно важный инструмент к грубым пальцам избирателей. Но существует ряд принципов, о которых при этом приспособлении мы должны помнить.

Во-первых, важно, чтобы избиратели поняли разницу, о которой я так подробно говорил, между политикой и переговорами. Убедившись, что они защищены полностью от тайной политики, они не будут так сильно бояться воображаемых опасностей тайных переговоров.

Во-вторых, после того как будет установлено доверие между дипломатией и ее сувереном, важно усилить профессиональную сторону дипломатии и расширить ее базу. Может случиться, что в течение ближайших лет мы увидим на постах министров иностранных дел и глав кабинета людей, которые из-за недостатка опыта в вопросах внешней политики будут руководствоваться чувством. Важно, чтобы эти люди могли пользоваться услугами очень опытного штата, но этот штат должен быть демократизирован, и необходимо перестать смотреть на этот штат, как на заповедник крупной буржуазии.

В-третьих, нужно употребить все усилия, чтобы воспитать народ. Неважно, чтобы он знал все детали внешней политики, но важно, чтобы он понял общие, основанные на здравом смысле и опыте, принципы, которые были развиты поколениями способных и разумных людей и которым должны подчиняться взаимоотношения людей, пока будут существовать отдельные независимые государства.

Глава пятая Идеальный дипломат

I

Каковы общие принципы, основанные на здравом смысле и опыте, на которые я ссылался в конце предыдущей главы? Я думаю, что они легче всего могут быть изложены, если я в данной главе попытаюсь объяснить, какими моральными и интеллектуальными качествами должен обладать идеальный дипломат. Перечисляя эти качества в форме характеристики отдельных лиц, я не собирался заниматься зарисовками на манер Теофраста или Ла Брюйера. Я преследовал более практическую цель. Я хочу иллюстрировать этими качествами, какие правила и указания в течение веков выработала здоровая дипломатия. Я хочу также одновременно дать примеры критики, которые помогут изучающему дипломатию судить, что такое «хорошая дипломатия» и что такое «плохая дипломатия». Я одновременно надеюсь показать читателю, что искусство переговоров требует специальных качеств, которыми не всегда обладают обычные политические деятели или обычные люди.

Большинство писателей по вопросам теории дипломатии уделяет много места обсуждению качеств, необходимых лицу, ведущему переговоры, для успешного выполнения возложенной на него задачи. Все писатели сходятся на одном: посол, если он хочет добиться успеха, должен завоевать доверие и симпатии лиц, находящихся у власти в стране, в которой он аккредитован. Необходимо при этом принимать во внимание время и место действия. Человек, который мог бы оказаться блестящим послом в XVII веке, теперь вызвал бы только насмешки. Посол, который добился исключительных успехов в Тегеране, может оказаться неудачником в Вашингтоне. Эти различия ясны и не требуют детального разъяснения. Прежде чем перейти к тому, что я называю неизменными качествами, необходимыми для лица, ведущего переговоры, интересно остановиться на тех качествах, которые когда-то считались необходимыми, а теперь считаются неподходящими.

В прекрасной статье о дипломатии, написанной профессором Алисоном Филлипсом для «Encyclopaedia Britannica» [ «Британской энциклопедии»], приводятся выдержки из старых руководств о качествах, необходимых дипломату. Например, Оттавиано Маджи в своей книге «О после», опубликованной в 1596 г., утверждал, что посол должен быть ученым теологом, хорошо знать Аристотеля и Платона и быть в состоянии разрешить любой самый отвлеченный вопрос по всем правилам диалектики. По его мнению, посол должен быть специалистом в математике, архитектуре, музыке, физике, гражданском и церковном праве. Он должен свободно говорить и писать по-латыни, знать греческий, испанский, французский, немецкий и турецкий языки. Он должен обладать классическим образованием, знать историю и географию, быть специалистом военного дела, а также знатоком поэзии. Кроме всего этого, он должен быть знатен, богат и иметь привлекательную наружность.

Иногда требовались совсем особые качества. Так, принцесса Цербстская, мать русской императрицы Екатерины II, в письме к Фридриху Великому рекомендовала назначить послом в Петербург красивого молодого человека хорошего сложения. Способность поглощать не пьянея громадное количество крепких напитков требовалась от послов, направляемых в Голландию или Германию.

Эти качества не считаются теперь необходимыми для кандидатов на дипломатическую службу. Можно даже сказать, что старая теория, согласно которой для. определенного поста следует подбирать людей определенного типа, начинает пользоваться плохой славой и заменяется идеей, что человек, удачно действовавший в одной стране, в общем будет так же удачно действовать и в другой. Опыт показал, что в этой идее заключается большая доля истины: ум и характер дают одинаково хорошие результаты как в Варшаве, так и в Буэнос-Айресе. Говорят иногда, что министерство иностранных дел Великобритании слишком последовательно проводит эту идею и назначает людей, не считаясь ни с их индивидуальными особенностями, ни с особыми условиями отдельных стран. Подобного рода критика в общем не обоснована.