Дипломатический труп - [43]

С ехидновато-сочувственным видом телеведущий Пол Бедгей повествовал о том, что сразу после Олимпиады российская экономика «загнется». Его напарница, Мэри Крю – крашеная блондинка с избытком грима на лице, вторила Полу, тоже старательно обрисовывая «предсмертное» состояние России.

– …Сразу после, так сказать, Олимпиады, – вещал Бедгей, – по информации независимых источников в России будут ведены продуктовые карточки.

– А почему – «так сказать» Олимпиады? – с наигранной простоватостью поинтересовалась Мэри.

– А ты считаешь, там и в самом деле будет Олимпиада? Собственно говоря, она уже состоялась по части того, как насмешить цивилизованный мир. В этом плане русские вне конкуренции. Более смешной Олимпиады я не припомню. Достаточно вспомнить двухунитазные санузлы – до этого еще никто не додумался.

Усмехнувшись, Гуров наблюдал, как оба ведущих долго и заливисто смеялись на этой «остротой».

– Пол, а я знаю, для чего у русских двухунитазные туалеты! – отсмеявшись, заявила Мэри. – Ты упомянул про продуктовые карточки. Так вот, русские своими инновационными туалетами пытаются доказать обратное. Типа, едим так много, что одного унитаза нам уже не хватает!..

Ведущие вновь залились деланым смехом, после чего Пол перешел к грядущим соревнованиям.

– Как считаешь, Мэри, какое место русские могут занять в командном первенстве?

– Ну, наверняка, сразу же за командой Нигерии или Сомали… – хихикнув, предположила Мэри.

– Ты их явно переоцениваешь! – гоготнув, Пол всплеснул руками. – Хотя, Мэри, у них есть шанс обойти хотя бы Африку. Если вместо своих вечно пьяных спортсменов русские выпустят на биатлонную трассу временами трезвых медведей, Нигерию и Сомали они обойдут обязательно!..

Оба телеведущих вновь начали изображать гомерический хохот. Махнув рукой, Гуров переключил на другой канал. Это был местный, испаноязычный, посвященный природе Кордильер.

«Вот это лучше! – мысленно отметил Лев. – Хоть и поймешь через два-три слова, зато гадостей не наслушаешься. Нет, правильно сказал наш сатирик про американцев: ну, тупы-ы-е!..»

Зазвонил телефон. Подойдя к столу и подняв трубку, Гуров услышал знакомый женский голос:

– А Станислава можно?

– Сейчас посмотрим… – он оглянулся в сторону ванной, но оттуда уже выбежал Стас с полотенцем в руке и, схватив трубку, произнес:

– Да-а-а?..

Выслушав свою собеседницу, он отчего-то неожиданно скис и, с грустью выдохнув: «Ну-у… Дело-то житейское! Ладно, созвонимся… Спокойной ночи!» – осторожно положил трубку на аппарат.

С интересом взглянув в его сторону, Лев спросил, стараясь избегнуть даже намека на иронию:

– Пролет?

– Ну, да-а-а… – сокрушенно подтвердил Крячко. – Дела у нее. Ничего не попишешь. Ладно, переживем.

Вновь зазвонил телефон. Встрепенувшись, Крячко взял трубку и тут же передал ее Гурову.

– Это тебя.

Даниил Смирнов сообщил, что «фотогалерея» сотрудников американского посольства в Мехико готова, правда, только в электронном виде, и поинтересовался, когда и где мог бы ее продемонстрировать. Выяснив, что помначальника СБ на своем рабочем месте, Лев поспешил в служебный корпус.

Даниил его уже ждал. Открыв электронную папку с фотоснимками, он начал неспешно их пролистывать на экране монитора. Женские пропускал сразу, а вот мужские они изучали оба. Одно, другое, третье, пятое… Но все это было не то, что надо. Когда Смирнов дошел до раздела американского атташата, Гуров в какой-то миг увидел человека, похожего на…

– Буш! – почти хором воскликнули они, вглядываясь в лицо сотрудника американского посольства.

– Скорее всего, это он и есть! – с видом охотника, наконец-то вышедшего на след зверя, определил Лев и тут же поинтересовался: – И кто же это у нас такой?

– Это – атташе по особым вопросам, Саймон Хаар, – открыв одну из текстовых папок, сообщил Смирнов.

– Замечательно! Даниил, у тебя как с контактами в американском посольстве? Как бы нам не позже чем завтра вечером организовать встречу с этим Хааром? Ну, такую, «случайную», неофициального формата?

– Попробуем! – рассмеявшись, пообещал тот. – Есть там одна леди… Раза два на посольских приемах мы с ней пересекались. Все комплиментами сорит. Правда, не знаю, чем это обусловлено. Но, по-моему, нельзя исключать и попытку вербовки. Так вот, попробую через нее организовать. Хотя заранее скажу – стопроцентной уверенности нет, что это прокатит.

– Значит, комплиментами сорит… А ты поддайся! Это станет мощнейшим каналом для вброса дезинформации! – Гуров заговорщицки подмигнул.

– Да я уже и сам об этом думал… Но у меня – жена. Ею я очень дорожу и… Не хочу ее терять, – поморщившись, Смирнов отрицательно покачал головой.

– А-а-а… Жена? Ну-у, это – святое! Вот нашего бы Станислава Васильевича к вам пристроить… Он бы тут дров наломал на дипломатическом и всяком ином поприще. Ну, хорошо, будем надеяться, что наше с ним рандеву состоится.

В тот момент Лев даже не предполагал, сколь скоро произойдет его встреча с этим американцем.

* * *

Утро следующего дня для Гурова началось, как и обычно – пробежка, разминка, душ, завтрак… Разыскав Николая Мельниченко и определившись с временем отбытия в парк Чапультепек, Лев зашел к Еринцову и договорился о том, что ему выделят машину на весь день. Когда он выходил от коменданта, запиликал его телефон спутниковой связи. Голос Петра звучал умиротворенно, с претензией на оптимизм. Гуров вкратце изложил Орлову события вчерашнего дня, тот, помолчав, поинтересовался: