Дипломат - [24]

Когда ролс-ройс въехал на площадь, Эссекс сказал: – Смотрите, Мак-Грегор, вот Большой.

Это было здание благородной архитектуры в греческом стиле с высокими белыми колоннами и треугольным фронтоном, на котором четыре бронзовых коня в бешеном беге увлекали за собой колесницу.

– Это оперный театр? – спросил Мак-Грегор, когда здание скрылось из глаз.

– Один из знаменитейших в мире, – ответил Эссекс.

– Да?

Повидимому, в этой части города не было ни торговых, ни деловых кварталов, только кое-где среди административных зданий виднелись небольшие магазины.

Машина поднялась в гору, и шофер, обернувшись к ним, сказал: – Лубянка.

Он показал на высокое здание, к которому пристраивалось новое; леса еще не были сняты.

– Это здание НКВД, – сказал Эссекс.

Мак-Грегор слышал о НКВД.

Милиционеры в темносиних шинелях свистели пешеходам и мальчишкам в шапках с развевающимися наушниками, когда те переходили улицу не на перекрестке.

Машина подъехала к министерству иностранных дел. Это оказался ничем не примечательный дом, и вела туда самая обыкновенная дверь, такая же, как все соседние двери. Эссекс вошел первым, Мак-Грегор за ним, и, пройдя через тамбур, они очутились в темноватом вестибюле с серым кафельным полом. Дежурный с револьвером на поясе, в гимнастерке цвета хаки и военной фуражке протянул руку.

Потом, видя, что они ничего не предъявляют, он сказал: – Пропуск.

– У нас есть какой-нибудь пропуск? – спросил Мак-Грегор Эссекса.

– Конечно, нет, – ответил ас секс.

– У нас нет пропусков, – по-русски сказал Мак-Грегор.

– Нужно иметь документ, – заметил дежурный.

– Мы только сегодня утром прибыли в Москву, – сказал Мак-Грегор. – Мы приехали к господину Молотову.

– Вас ждут?

– Конечно.

– Я не получал никаких распоряжений относительно вас. Разрешите узнать, кто вы?

– Я Мак-Грегор из английского посольства. – Потом Мак-Грегор показал на Эссекса и замялся, не зная, как назвать его. Мак-Грегор считал, что именовать его «лордом» в России неудобно, а назвать «господином» он не хотел, так как «господин» означает «мистер», а Эссекс – все, что угодно, но уж никак не мистер. – А это товарищ Эссекс, – сказал он наконец. – Он приехал сюда, чтобы повидаться с господином Молотовым, которому все о нем известно.

– Одну минутку.- Дежурный нахмурился. Слова Мак-Грегора, повидимому, не произвели на него никакого впечатления. Он подошел к висящему на стене телефону, сказал в трубку добавочный номер и затем доложил, что двое иностранцев, англичане, по фамилии Маренкер и Айзеке, пришли без пропусков к Молотову, который, как видно, ждет их. Он несколько раз повторил «хорошо», повесил трубку и внимательно поглядел на посетителей.

– Что он говорит? – спросил Эссекс Мак-Грегора.

– Ничего. Он, видимо, дожидается.

Эссекс посмотрел на лестницу. – Вы ему сказали, что нам нужно видеть Молотова?

– Он отнесся к этому довольно равнодушно.

Эссекс еще раз бросил взгляд на лестницу, но, присмотревшись к дежурному, отказался от попытки пройти мимо него. – Нам нужно видеть мистера Молотова, – сказал он по-английски. – Это очень важно, и мы не можем до бесконечности дожидаться здесь.

– Не понимаю,- сказал дежурный Мак-Грегору.

– Он говорит, что нам нужно видеть господина Молотова.

– Подождите. – Дежурный скептически посмотрел на зимнее пальто Эссекса с черными узорными петлями во всю грудь. – Сейчас кто-нибудь спустится.

Лорд Эссекс ожидал совсем другого: он ожидал более внушительного вестибюля – с паркетным полом и широкой мраморной лестницей. В такой обстановке он мог бы привести в исполнение свой план: просто-напросто войти и небрежным тоном заявить, что он – Эссекс. Он не ожидал ни такого обыденного здания, ни молчаливого дежурного, который стоит тут, как неумолимый страж, и следит, чтобы он не прорвался на лестницу. Неважное начало.

Темноволосый, невысокий человек в серой форме сотрудника министерства неторопливо сходил с лестницы. У него было худое осунувшееся лицо, невозмутимое, без особых примет; он носил очки в черной оправе. Подойдя к Эссексу, он сдержанно наклонил голову и протянул руку.

– Добрый день, лорд Эссекс, – сказал он по-английски. – Простите, что вас заставили ждать, но мы не были предупреждены о вашем приходе. Прошу вас подняться.

– Спасибо, что вы вышли к нам, – сказал Эссекс. – А это Мак-Грегор – мой помощник.

– Моя фамилия Корин, – сказал русский. Все трое направились к лестнице.

Эссекс не стал объяснять Корину цели своего прихода, предпочитая сперва выяснить, кто он такой, какую занимает должность, какой имеет вес. Они молча поднялись по простой каменной лестнице до площадки с потертым дощатым полом, где висела большая картина, изображающая кораблекрушение. Эссекс уныло взглянул на нее, но, к счастью, они свернули в коридор, и картина скрылась из глаз. Они вошли в комнату, устланную ковром, и Корин жестом пригласил их сесть на кожаный диван возле изразцовой печки. Когда они сели, Корин взял со стола коробку папирос и протянул ее гостям. Эссекс вынул папиросу, смял кончик мундштука и закурил от спички, которую поднес ему Корин.

– Мы очень сожалеем об аварии вашего самолета, – устало сказал Корин.