Диоклетиан. Реставратор Римской империи - [22]

Старый римский флот, classis britannica (Британский флот), базировавшийся в Дувре и Булони, не мог справиться с быстроходными кораблями пиратов; поэтому еще при Пробе и Карине началось строительство укрепленных портов вдоль всего побережья, из которых реорганизованному флоту проще было отражать пиратские нападения. В связи со всем этим было сделано важное назначение.

Мавзей Караузий был из племени менапиев, из низменностей на территории современных Бельгии и Нидерландов; он поднялся до высшего офицерского состава и помогал Максимиану в борьбе с багаудами; у него были родичи в нескольких франкских племенах. Но самое главное — он был опытным шкипером и мог водить корабли в недружелюбных северных водах. Уже в 285 году Караузий получил важное задание: очистить пролив от пиратов. Поскольку для этого ему нужно было принять на себя командование новой системой обороны пролива, он должен был иметь в распоряжении не только флот, но и несколько отрядов — возможно, целых легионов. Караузий весьма успешно взялся за дело и менее чем через год уже захватывал в плен множество пиратских кораблей. Диоклетиан был так впечатлен столь быстрым результатом, что в том же 285 году объявил об официальной победе в Британии.

Но в начале 286-го в штаб Максимиана стали поступать подозрительные донесения. Сообщалось, что Караузий старательно перехватывал пиратов лишь после того, как они заканчивали грабеж, и не учитывал значительную долю добычи. Ходили слухи, что с помощью этих трофеев он пытается купить верность британских легионов и даже что он заключил корыстное соглашение со своими франкскими друзьями. Как бы то ни было, источники, из которых мы можем почерпнуть информацию, настроены против Караузия, и если он действительно занимался подобным вторичным грабежом, становится непонятно, каким образом была завоевана его несомненная популярность у британских купцов. Вне всякого сомнения, он добился поддержки у своих солдат; к тому времени, как это открылось, он уже далеко продвинулся в своих приготовлениях.

Разгневанный донесениями из Британии, Максимиан приказал арестовать и казнить виновного, но ловкий Караузий оказался быстрее. Он отплыл во главе всего флота в Британию, где на его сторону тут же перешли по меньшей мере два легиона, II Августов легион и XX Победоносный Валериев. К нему присоединился и континентальный легион (или его часть), находившийся в районе Булони (вероятно, это был XXX Победоносный Ульпиев легион), обеспечив Караузию базу по обе стороны пролива. Сопротивление немногих верных императору частей было быстро сломлено, и Караузия объявили августом.

Теперь, когда удар уже был нанесен, Максимиан мог метать громы и молнии, но у него были связаны руки, и Караузий это знал. Занятый борьбой с герулами и франками, Максимиан передал своему ставленнику контроль почти над всем проливом, да и в любом случае у него не было военных кораблей: рейнский флот несколькими годами ранее уничтожили германцы. Караузий быстро занялся укреплением своих позиций. Он щедро расплатился с легионерами, расширил свой флот за счет завербованных торговых кораблей, набрал франкских наемников и вскоре уже уверенно контролировал все побережье от устья Рейна до Бретани. Вдобавок к шкиперским навыкам в его активе оказались значительные запасы драгоценного металла, позволившие ему купить поддержку войск, и расположение купцов и землевладельцев, которые долгие годы страдали от пиратов и небрежения правительства и теперь считали его своим избавителем. Вскоре этот хитроумный человек, правивший значительной территорией, объявил Британию независимым государством, Британскую империю — Imperium Britannîarum, по образцу галльской империи Постума. На первых отчеканенных им монетах стоит цитата из Вергилия — Expectate veni («Приди, ожидаемый»), напоминающая о том, как Эней, спасшийся из Трои, основал новую империю.

Для находившегося на востоке Диоклетиана весть об этом успешном сепаратистском мятеже в самом начале его правления стала жестоким ударом, пришедшимся по самому основанию его власти. Особенно беспокоила его легкость, с какой легионы в полном составе перешли на сторону бунтовщика, прельстившись золотом и серебром. Короче говоря, на мгновение он испытал то самое леденящее ощущение шаткости собственного трона, которое испытывали все его предшественники, когда значительная часть армии спокойно заявляла, что перешла на службу к другому и уже сдала мятежнику некоторые стратегические базы. Это событие явно доказало, насколько он был прав, назначив цезаря на западе, но даже этого, по всей очевидности, было недостаточно.

Придется ли ему посадить цезаря в каждом углу империи? Не разваливалась ли опять империя, как это случилось при Галлиене? Если мятеж Караузия остался безнаказанным, кто последует его примеру?

Горькая истина состояла в том, что на тот момент все преимущества была в руках у Караузия; до тех пор, пока не будет набрана новая армия и построен новый флот, с ним невозможно было справиться. Хуже того, он являл собой угрозу в тылу Максимиана и мог поддаться искушению расширить свои владения на континенте, пока последний был занят кампаниями на Рейне. Усмирив одно восстание, Максимиан столкнулся с еще одним, подавление которого могло вынудить его сражаться сразу на двух фронтах. Мы не знаем содержания переписки, которая велась в те годы между ним и Диоклетианом, но конечный результат, надо полагать, становится ясен из скорости развития событий. Максимиан оказался в ситуации военного кризиса: императорская власть в Галлии боролась за свое существование и нуждалась во всемерной поддержке. Даже если бы Караузий ничего не предпринимал, оставалась еще агитационная война за лояльность солдат и жителей провинций. Легионы, племена и наемные части, чья помощь была нужна для возвращения Британии, оказались падки на прокламации и деньги Караузия. Он объявил себя августом и уже пустил в обращение качественную монету, называя себя Восстановителем Британии. Как можно было укрепить позиции Максимиана в этом состязании?