Дилеммы XXI века - [38]

Однако споры вокруг клонирования для последующего обсуждения имеют второстепенное значение. Когда я в 1962 году писал «Сумму технологии», я затронул другую тему, которую Колаковский также посчитал фантазией, а именно идею о том, что, как он её сформулировал, «инженеры будут конструировать новые планеты в далёких туманностях». На самом деле я написал одновременно и меньше, и больше, чем утверждал Колаковский. Цитирую: «Дерзостью было бы (…) стремление к тому, чтобы не пользоваться материалами Природы, не строить ничего в её недрах, а руководить ею, то есть взять в свои руки эволюцию – уже не биологическую или гомеостатическую, а эволюцию всего Космоса. Вот такой замысел – стать кормчим Великой Космогонии (…) – вот это было бы уже дерзостью, достойной изумления. Но о такого рода замыслах мы вовсе не будем говорить. Почему? Может быть, потому, что это совсем, так-таки совсем и навсегда невозможно? Вероятно. Но всё же это очень интересно. Поневоле начинаешь думать: откуда взять энергию для того, чтобы пустить преобразования по желательному руслу, (…) как добиться того, чтобы Природа обуздывала Природу, чтобы она при вмешательстве лишь регулирующем, а не энергетическом сама себя формировала и вела туда, куда сочтут нужным подлинные – вернее, всевластные – Конструкторы путей Вселенной. Обо всём этом, однако, речь идти НЕ будет»[11].

Так что после того, как я отважился на идею о «космогонической инженерии», я сразу же отверг эту идею как нереальную. Мимолётно я вернулся к ней в 1968 году в романе «Глас Господа», но там она звучит в дискуссии физиков как радикальное мнение и отклоняется другими теоретиками, далее не развивается. Только в 1971 году она стала главной темой для рассказа «Новая Космогония», который вошёл в том «Абсолютная пустота»[12].

Таким образом, только с помощью литературы я восстановил уверенность в себе, так как «Новая Космогония» – это доклад, который мой герой, учёный, произносит по случаю вручения ему Нобелевской премии как раз за эту Новую Космогонию. Речь идёт о представлении Космоса, который с древних времён формируется Разумом, то есть Высшими Космическими Цивилизациями, которые вовлечены в непрекращающийся процесс – в своего рода совместные усилия по преобразованию Природы желаемым образом. «Новая Космогония», в свою очередь, не получила отклика критиков ни как литературная фантазия, ни как гипотеза, требующая серьёзного анализа. Тем большим было моё удивление, когда в еженедельном журнале «New Scientist» от 23 марта 1978 года я обнаружил главу из недавно вышедшей книги «The Runaway Universe»[13] доктора Пола Дэвиса, главу, в которой описывается Космос далёкого будущего, полностью преобразованный в технологический продукт. «Расширение Вселенной» – это научно-популярная работа, которая представляет текущее состояние космогонического и космологического знания. Считается, что Вселенная зародилась во время «Большого Взрыва» (Big Bang) полтора десятка миллиардов лет назад, который дал импульс для разбегания от центра туманностей, которые никогда снова не соберутся вместе, а, в последующие миллиарды лет всё больше удаляясь друг от друга, будут перемещаться через космические пространства до тех пор, пока энергия всех звёзд не будет сожжена и не угаснет – и вся расширяющаяся дальше Вселенная будет только всё более слабой метелью из мёртвого, остывшего пепла.

Таким образом, судя хотя бы по неизбежному процессу возрастания энтропии, всю жизнь в космосе ждёт неумолимое уничтожение. Избежать его нельзя, но Дэвис видит возможность продлить жизнь высокоразвитых цивилизаций даже на миллиарды лет, если они смогут обосноваться недалеко в астрономическом масштабе от «Больших чёрных дыр», которые формируют ядра галактик, и сделать для себя доступной энергию этих «дыр». Эту деятельность Дэвис называет «сверхтехнологией» (и так же – «Сверхтехнологией» – он назвал самую идейно смелую главу своей книги).

Картина, которую описал английский учёный, удивительна похожа на картину, которую создаёт моя «Новая Космогония». Цитирую Дэвиса: «Мы привыкли думать о гравитации, ядерной физике, электромагнитных полях, химии и так далее как о доминирующих силах, которые реструктуризируют и приводят в порядок Вселенную. Однако биология тоже играет в этом свою роль: поверхность Земли значительно изменилась в результате биологической активности. (…) Разумная жизнь и технологии привели к ещё более радикальным планетарным преобразованиям: горы сровняли с землёй, в морях и на реках были установлены дамбы, леса были уничтожены и пустыни орошены. Могут существовать ещё более высокие, чем у подобных технологий, уровни организующей деятельности, основанные на разуме биологических организмов, которые способны на ещё более сложные и комплексные достижения, но в любом случае было бы неразумно делать предположения о пределах сверхтехнологий. В этой связи возникает перспектива Вселенной, для которой на протяжении большей части её существования доминирующей силой является интеллектуальное управление. На более поздней стадии космической эволюции интеллект как космическая организующая деятельность в конечном счёте может считаться таким же естественным и таким же основополагающим, как и гравитация».