Дилемма любви - [19]

— Прежде, чем вы выскажетесь… — начал было Гордон.

— Я не собираюсь ничего обсуждать, — перебила его Мэкки.

— Ну хватит, Мэкки! Я же знаю, что вам до смерти хочется обсудить то, что произошло.

— Вот уж нет!

— Хорошо, я буду говорить один. И, пожалуйста, сделайте одолжение, выслушайте меня.

— И что же, у меня нет права выбора? — упорствовала она.

Он покачал головой.

— Прошу вас, выслушайте меня! Я вынужден был поступить именно так, Мэкки! — начал он свою исповедь.

— Премного вам благодарна, — сказала она с иронией.

— У меня и в мыслях не было устраивать вам с Бет западню. Если бы она появилась у вас в пятницу или даже в субботу, я бы не стал обращаться в суд.

— Логично.

— Я уже говорил вам, что сделаю все, чтобы Эшли осталась со мной. Вполне вероятно, что в пятницу у Бет действительно сломалась машина. Но что задержало ее в субботу — и днем, и вечером? Это означает, что к Эшли она явно не рвалась. Если бы она захотела побыть со своей дочерью, то явилась бы к вам, в конце концов… Любящая мать придумала бы что-нибудь, чтобы побыть со своим ребенком. Ведь так?

— Не знаю. — На самом деле она знала. Ответ был только один, и они оба понимали это. Все, что сказал Гордон, было правдой. Мэкки вздохнула и стала смотреть в окно.

Они миновали Кедровые источники и подъезжали к Черепаховому ручью. В машине было холодно, и когда Мэкки, зябко поежившись, задела плечом Гордона, он не отодвинулся. Это нечаянное прикосновение словно разрядило грозовую атмосферу.

— Вам, наверное, неприятно? — спросил он. — Держу пари, вы уже раскаиваетесь, что взялись вести дело Бет…

— Мистер Гэллоуэй! Да будет вам известно, что я приняла это решение сознательно, а не после того, как мы перебросились с Бет несколькими словами. Мы с ней подолгу беседовали, и только после этого я согласилась вести ее дело. Я верю ей и буду отстаивать ее интересы.

— И это после того, как она переложила заботу о своем ребенке на вас? Не потратив на это ни цента, зато лишив вас заслуженного отдыха! Вам не приходило в голову, что она была со своим ребенком всего девять часов вместо двух дней? И не спешила забрать у вас свою дочь в воскресенье, так как прекрасно знала, что вы человек крайне ответственный и ей не о чем беспокоиться?

«Какие там девять! Дай Бог, чтобы шесть!» — грустно подумала Мэкки. Но она не станет поправлять этого мистера Всезнайку.

— Можете называть меня легковерной сколько хотите, но я только представляю ее интересы в суде, а вы изволили на ней жениться!

— Это совсем другое! — возразил Гордон.

— Не думайте, что я пошла на поводу у Бет, наслушавшись ее жалостливых рассказов с неизбежными в таких случаях преувеличениями. Но вы ведь тоже не подарок! Это и стало причиной вашего разрыва с Бет и ее разлуки с дочерью.

— Не судите о том, чего не знаете, — сухо заметил Гордон.

— Я не знаю?! Да будет вам известно, что я умею разбираться в людях! — парировала Мэкки.

— Да, разумеется! Вы сразу поняли, что представляет из себя Бет! — ехидно подметил Гордон.

Они вернулись туда, с чего начали.

— Как и вы, я занимаюсь тем, чем обязана заниматься, и нечего заявлять, что я во всем виновата.

— Ну да! Вы всего-навсего умыли руки и ушли с чистой совестью!

— Никуда я не ушла! Я всего лишь адвокат Бет, и если вы думаете, что я упаду перед вами на колени и стану умолять вас о прощении, то вы жестоко ошибаетесь. Я выполняю свою работу, мистер Гэллоуэй!

— Ну и что же вы с Бет будете делать? — спросил он.

— Мы знаем, что делать, да вам не скажем, — дерзко бросила Мэкки, понимая, что ведет себя как ребенок, но ей сейчас было абсолютно все равно, что он подумает. — Может, лучше послушаем музыку, чем заниматься этими бессмысленными препирательствами? — Мэкки нажала на кнопку плеера, и голос запел: «Я люблю вас…». — Ничего подобного, — прошептала она, выключая плеер.

Снова воцарилось гробовое молчание, но на этот раз Гордон не делал никаких попыток разрядить обстановку. Он с большим удовольствием высадил бы свою пассажирку и посоветовал бы взять такси. Неудивительно, что люди, как правило, не любят тех, кто представляет закон. А Мэкки была истинной служительницей Фемиды — с головы до ног.

Если сказать честно, то, когда они с Бет начали встречаться, она действительно заморочила ему голову джинсами в обтяжку и рассказами о своей тяжелой судьбе, вызвав у него искреннее сочувствие. Он тогда еще не догадывался, что причиной всех неприятностей была она сама. Он восхищался выдержкой Бет и ее непреклонной волей к жизни.

Тогда она казалась ему такой соблазнительной и красивой, что он влюбился до беспамятства. И как только Мэкки Смит может заявлять, что он использовал свою бывшую жену так же, как сейчас Бет использует ее, Мэкки? Нет, это не одно и то же.

Гордон остановил машину у дома Мэкки.

— Спокойной ночи, мистер Гэллоуэй, — сказала Мэкки, выходя из машины. — Благодарю за приятную поездку, — добавила она и, с силой захлопнув дверцу машины, пошла к своему дому, ни разу не обернувшись.

Гордон постоял у дома, чтобы убедиться, что Мэкки в полной безопасности.

— Дело сделано — она дома, — вслух проговорил Гордон, когда за Мэкки захлопнулась дверь. Он вздохнул с облегчением, благодаря небо, что родился под счастливой звездой, которая убережет его от дальнейших встреч с этой Смит. И тут же поклялся себе, что больше никогда не удостоит ее своим вниманием.