Дилемма любви - [12]

Мэкки вспомнила, что, когда они вернулись домой и открыли банку с артишоками, Эшли сразу же потребовала, чтобы ей дали кусочек. Но этим дело не ограничилось — она захотела еще.

— Невозможно предугадать, что может понравиться ребенку! С артишоками Эшли столкнулась на Рождество и с тех пор не упустит случая полакомиться ими. Но в то же время я так и не смог уговорить ее съесть хотя бы один отварной стручок зеленой фасоли, — пожаловался Гордон, давая Эшли кусочек цыпленка.

Теперь Мэкки придется провести в обществе отца и дочери почти двадцать четыре часа. Вопреки прежнему мнению, она должна была признать, что Гордон очень заботливый родитель. Невозможно было не заметить его самоотверженности.

Он мог быть несговорчивым и неуступчивым, когда дело касалось опеки над ребенком, но с Эшли он был необыкновенно нежным, любящим и готовым в любую минуту броситься на ее защиту. Этот человек заботился о дочери, как самая лучшая няня. А она, Мэкки, должна была отнять у отца горячо любимое дитя, отнять любой ценой. Впервые за всю свою адвокатскую практику Мэкки засомневалась в правильности своих действий. Все было бы гораздо проще, если бы противник оказался ничем не примечательным и безликим.

Как только Эшли покормили, выкупали и переодели в пижамку, Гордон и Мэкки передвинули манеж в кабинет, чтобы ребенок спокойно спал, пока взрослые ужинают.

Мэкки разогревала еду в микроволновке, а Гордон налил себе в бокал вина и подлил немного Мэкки.

— Я накрою на стол, — предложил он, вынимая из ящика серебряные приборы.

«Мы снова вместе, — подумала Мэкки. — Вот уже второй вечер мы проводим вместе, словно семейная пара, хотя, в сущности, мы совершенно чужие». Расскажи она об этом кому-нибудь из сослуживцев — никто не поверит! И адвокаты Гордона тоже удивились бы…

Но что сделано, то сделано, и ничего уже не изменишь. Лучше без лишних мыслей наслаждаться вкусной едой.

Они сидели за столом и молча ели.

— Почему вы решили стать преподавателем? — спросила Мэкки, чтобы начать разговор.

— Главным образом потому, что у преподавателя есть свободное время. Мой отец был кардиохирургом, и мы его почти не видели. Все свое время он отдавал работе и мной совершенно не занимался. Вот я и решил, что своим детям буду уделять столько внимания, сколько нужно. К счастью, мне нравится то, чем я занимаюсь. Я сочетаю преподавание с писательским трудом. Видите ли, очень престижно работать в крупном университете, хотя деньги я получаю небольшие. Кроме того, я хозяин своего времени, так как сам составляю график занятий со студентами. В остальное время я работаю дома, уделяя много времени Эшли. Такая жизнь мне очень нравится.

— Вам можно только позавидовать… Я имею в виду ваш гибкий график. Большую часть своего времени я провожу прикованная к письменному столу или в зале суда.

— Но ведь все это делается вами добровольно, исключительно для защиты прав матерей, которые сами не в состоянии за себя постоять? — проговорил он с нескрываемым сарказмом.

Мэкки насторожилась. Стоило ей расслабиться, как Гордон тут же нападал на нее.

— Да, я трачу уйму времени на защиту беспомощных женщин, — проговорила она с вызовом. — Вам, должно быть, известно, что таких немало.

— Разумеется. Это, как правило, женщины, еще не оправившиеся после развода. Но Бет совсем другая.

— В самом деле? Может, университетская зарплата и небольшая, но это все же больше, чем заработок Бет в ресторане. К тому же у нее нет богатой родственницы, которая бы оставила ей большое наследство, как у некоторых.

— Ага. Сейчас мы доберемся до сути проблемы. Главное — деньги?

— Нет, я не это имела в виду, — возразила Мэкки.

— Но прозвучало именно так, — настаивал Гордон.

— Значит, я оговорилась.

— Адвокат оговорился… Ничего себе!

Мэкки встала и выбросила остатки еды в мусоропровод.

— Если вы поели, почему бы нам не посмотреть телевизор, взяв с собой кофе и десерт?

По одной из программ шел фильм, который ни он, ни она не видели. Этот фильм — романтическая комедия — был как нельзя кстати: он мог сгладить досадное недоразумение за ужином. Гордон от души смеялся, и ей тоже нравился искрометный юмор, которым была пронизана вся картина. Но ее романтическая суть заставила Мэкки осознать, что сидящий рядом мужчина очень привлекателен.

Гордон положил вытянутую руку на спинку дивана и пару раз касался ее плеча, когда ему что-то очень нравилось или он отпускал какую-нибудь реплику. И каждый раз, когда он касался ее, ей с трудом удавалось подавить необъяснимый внутренний трепет. Боже мой! У нее так бешено билось сердце, будто она — поклонница рок-звезды — брала автограф у своего кумира. Сидевший рядом с ней мужчина еще не сделал никаких признаний, а она уже трепетала, словно они объяснились.

Завтра он должен уйти — с Эшли или без нее. Она и так сделала для этой маленькой симпатичной девочки все, что было в ее силах. Еще несколько часов с Гордоном — и она вернется к своему обычному образу жизни.

Кино закончилось. Началась программа новостей. Было самое подходящее время, чтобы извиниться и уйти. Когда Мэкки стала собирать посуду, Гордон поднялся, чтобы помочь ей. Убрав чашки и десертные тарелки, она торопливо пожелала Гордону спокойной ночи и направилась к лестнице.