Дикое поле - [185]

Бажен и Куприян почти до хрипоты спорили, пока не сошлись на том, что Джакомо может быть тайным агентом Папы, посланным в Константинополь, чтобы прощупать возможные варианты сговора с османами против русских. За домом итальянца установили наблюдение, следили за Рибейрой и приехавшим с Белометти человеком, но тот вдруг исчез. Это сильно обеспокоило Сухоборца, особенно когда ему удалось выяснить, что к исчезновению спутника Джакомо имеют отношение подручные старого евнуха — толстый Джафар и албанец Али.

Недавно жирный Джафар вернулся и привез во дворец Фасиха новую рабыню. Бажен узнал в порту, что это была русская невольница, и самое удивительное — евнух подарил ее Белометти, который увез рабыню в свой дом на окраине Константинополя. Вместе с рабыней Фасих подарил итальянцу двух старух.

А вскоре появилась и третья, умелая массажистка и банщица Айша. Бажен сразу повеселел: один из его надежных людей дружил с сыном Айши, кузнецом Бахиром…

— Сегодня я снова спрашивал о девушке, — сообщил Сухоборец. — Айша пыталась поговорить с ней, но та не знает турецкого и вообще очень замкнута. Айша за свою жизнь повидала в банях множество женщин, но, по ее мнению, невольница итальянца — редкая красавица.

— Как ее зовут? — поинтересовался Куприян.

— Никто не знает ее имени и откуда она родом. Известно только, что русская.

— Она может быть и полячкой.

— Может, — кивнул Сухоборец. — Ее могли украсть на Украине, в Польше или на Руси. Айша слышала, старухи прислужницы шептались, что эта невольница приносит несчастье своим хозяевам. Сначала ее купил татарский мурза — и тут же потерял сына. Два корабля, на одном из которых везли ее сюда, попали в страшный шторм, и второй разбился на скалах. А в тот день, когда Джакомо привез к себе полонянку, она чуть не убила его. Сорвала со стены ятаган и пригрозила перерезать ему горло, если он к ней приблизится.

— Как пригрозила? — недоверчиво прищурился Куприян. — Она же не знает турецкого. Или она говорила на латинском?

— Пригрозить можно и без слов. Иногда жесты даже красноречивей.

— Ее избили за это?

— Нет, — задумчиво пощипывая бороду, отозвался Бажен. — Как ни странно, Джакомо не велел отнимать у нее ятаган. Она ходит с ним даже в баню.

Куприян захохотал, хлопая себя ладонями по ляжкам. Сухо борец недоуменно уставился на него.

— Что тебя развеселило?

— Она русская, точно! — вытирая выступившие от смеха слезы, сказал Куприян. — Наверняка казачка или родом с окраин Дикого поля. Только там такие девки, что самого черта не боятся.

— Итальянец, по всей вероятности, решил обольстить рабыню, а не брать ее силой, — продолжил Важен. — Сейчас она нам очень нужна. Если мы с ней договоримся, то более надежного человека рядом с Белометти не найти. Понимаешь?

— Пока не очень.

— Фасих имеет доступ к валиде Кезем, — начал развивать свою мысль Сухоборец. — И если он вступил в сговор с итальянцем, то непременно сообщит ему, что решил султан в отношении Азова. Пожалуй, это не самый простой, но зато самый короткий путь узнать то, что станет известно Джакомо. Девушка свободно перемещается по дому.

— Но она не знает языка, на котором говорит Белометти, и не знает турецкого, — немедленно возразил Куприян.

— А вдруг знает? То, что она упорно молчит, еще ничего не доказывает. — Бажен встал и зажег свечи.

На улице темнело, в комнате стало сумрачно. Суматошный, полный неожиданностей день потихоньку угасал.

Конечно, Куприян прав: неизвестная невольница может не знать ни турецкого, ни татарского, ни тем более латинского языка. Но как все-таки заманчиво договориться с ней и из первых уст слышать о том, что предпринимает Белометти. Естественно, существуют иные пути — достаточно извилистые и опасные, — чтобы узнавать о решениях нового султана. Но эта девушка отчего-то никак не шла из головы.

— Попробуй послать ей записку, — посоветовал Куприян. — Или давай я сам попытаюсь с ней переговорить.

— Записку я уже передавал, — бледно улыбнулся Важен. — Она бросила ее в огонь, не читая. А где ты хочешь с ней говорить? В женской бане? Это невозможно, а дом охраняется слугами.

— Может, и родной грамоты не разумеет? — крякнул Куприян. — Вот незадача!

— Гуссейн заранее знал, что произойдет: два дня назад он отправил старшего сына из города, — переменил тему Сухоборец.

Не в его правилах было вертеться в разговоре вокруг одного и того же. Коль скоро не нашел решения, подожди, оно может родиться чуть позже. Так уже не раз бывало, и не стоит жевать словесную жвачку.

— Думаешь, как узнать о решении нового султана через Гуссейна? — тут же подхватил Куприян.

— Я думаю о другом, — признался Бажен. — Поверит Джакомо слову Фасиха или нет?

— Он наверняка хитер и недоверчив, иначе его не послали бы сюда. Но какие подтверждения своему слову даст ему евнух? Не принесет же он фирман султана?

— А вдруг? Если не сам фирман, то его копию. Белометти не повезет в Рим пустые звуки, он должен показать бумаги — без них ему не будет веры.

— Но это петля на шее Фасих-бея!

— Почему петля? — не согласился Важен. — Они могут составить тайный договор, особенно если евнух станет великим визирем.