Диккенс - [41]
Давно уже было решено, что свадьба состоится на следующий день после выхода первого выпуска «Пиквика». Но от этого решения надо было отказаться. Разве можно жениться в такой коварный день, как первое апреля? Пришлось передвинуть свадьбу на один день.
Чарльз успел закончить вторую порцию «Пиквика» до конца месяца. Чепмен и Холл вручили ему четырнадцать фунтов немедленно, — они должны пригодиться к столь торжественному дню.
Точно в назначенный день — 31 марта — лондонцы увидели в витрине книжных магазинов такую книжку в светлозеленой обложке. Вверху нарисован был молодой джентльмен в клетчатом сюртуке. Внизу — лодка. Джентльмен стреляет в дерево, а в лодке сидит заснувший толстяк. Рядом с толстяком прикреплена удочка.
На обложке напечатано:
«Посмертные записки Пиквикского клуба, содержащие правдивый отчет о странствиях, опасностях, путешествиях, приключениях и охотничьих похождениях членов-корреспондентов, издаваемые под редакцией Боза, с иллюстрациями».
В книжечке четыре гравюры. Кроме знаменательного обращения мистера Пиквика с речью к членам клуба, художник изобразил еще три эпизода, упоминаемых в «Записках». Он запечатлел отважное единоборство кэбмена с четырьмя пиквикистами, изумительную собаку Понто, не решающуюся, при виде запретительного плаката, перепрыгнуть через забор, и вызов на дуэль, бросаемый мистеру Джинглю оскорбленным доктором Слеммером. Но имени Сеймура не значилось на титуле, так было принято в те времена.
Через день Чарльз встретился с Кэт в скромной церкви св. Луки в Чельси. Приглашенных было очень мало. Кроме родных, присутствовали только Мэкрон и знакомый Чарльза, Бирд, который, по-видимому, был хорошо осведомлен в деталях церемонии и потому распоряжался ею.
По традиции, надлежало уехать в свадебное путешествие. Но для такой поездки у него не было денег. Чарльз выбрал для двухнедельного медового месяца небольшую ферму неподалеку от Рочестера, где в это самое время, по сведениям читателей, подвизались пиквикисты, которым, конечно, не терпелось узнать о трудах мистера Пиквика во славу прогресса.
Но читатель нисколько не проявлял нетерпения узнать об этом. Когда Чарльз с Кэт вернулись в Лондон, истина предстала без покровов.
«Посмертные записки Пиквикского клуба», выпуск первый, вышли тиражом в четыреста экземпляров. Но и этот тираж еще не был распродан, на «Пиквика» не поступало никаких требований из книжных магазинов.
«Скетчи Боза» распродавались бойко, Мэкрон был вполне удовлетворен. Мистеры Чепмен и Холл хмурились.
Надо было немедленно приниматься за репортерскую работу по «Кроникль». И продолжать «Пиквика». Он писал третий выпуск.
Перед поездкой на ферму он простился с пиквикистами в гостеприимных стенах Менор Фарм.
Пиквикисты завели знакомство с дородным мистером Уордлем на полевых маневрах. Если бы не ветерок, сдунувший цилиндр мистера Пиквика, знакомство не состоялось бы. Но оно должно было произойти, и почтенный сквайр, пригласив пиквикистов на свою благоденствующую ферму и в круг своей благоденствующей семьи, развлекал гостей старомодным вистом и рассказом сельского священника, постоянного партнера в Дингли Дэлл.
Чарльз встречал такого гостеприимного сквайра, как мистер Уордль. Не очень давно ему пришлось быть неподалеку от Рочестера, в Мэдстоне, и там, в окрестностях городка, почитаемого столицей графства Кент, он встретился около поселка Сендлинг с мистером Спонгом.
Ферма Коб Три с усадьбой времен Елизаветы очень понравилась Чарльзу. Понравился ему и приветливый мистер Спонг, и древняя старушка — мать гостеприимного сквайра. Теперь сквайр превратился в мистера Уордля, а его преклонных лег мать — в тугоухую, уютную старушку, которой оказывали столь почтительное внимание прочие члены семейства мистера Уордля.
Но священник кончил свой рассказ о возвращении каторжника и находился сейчас в типографии, чтобы выступить во втором выпуске «Пиквика». Надо было продолжить описание тихой и мирной жизни в Дингли Дэлл на Менор Фарм и ввергнуть пиквикистов в пучину приключений. Но сперва надо было познакомиться с теми гравюрами, которые уже, конечно, готовы у Роберта Сеймура для второго выпуска.
Нет, Роберт Сеймур еще не выполнил заказа. Последнее время он работает очень медленно. Пока готовы только две гравюры. Мистер Чепмен боится, что Сеймур заставит отложить выход второго выпуска, а это невозможно. Нельзя начинать какое-нибудь дело и с первых шагов нарушать обязательства перед читателями. И мистеру Чепмену не нравится умонастроение Роберта Сеймура. Художник впал в какую-то меланхолию, совсем не похож на самого себя. Хотя нужно признать, что погоня мистера Пиквика за шляпой на глазах мальчишек и семейства мистера Уордля, расположившегося в карете, мастерское произведение; читатель сразу улыбнется, бросив взгляд на эту сцену.
Дни идут, но Сеймур не обращает внимания на напоминания мистера Холла. Срок появления второго выпуска приближается, но пока есть только три гравюры, а в майском выпуске должно быть не три гравюры, а четыре. У художника жена и девять детей, он мог бы подумать хотя бы о них, зависящих от его карандаша, если ему безразлична судьба «Пиквика» и доброе имя молодой издательской фирмы. Мистер Чепмен озабочен. Мистер Холл тоже озабочен.
В книге собраны очерки об Институте географии РАН – его некоторых отделах и лабораториях, экспедициях, сотрудниках. Они не представляют собой систематическое изложение истории Института. Их цель – рассказать читателям, особенно молодым, о ценных, на наш взгляд, элементах институтского нематериального наследия: об исследовательских установках и побуждениях, стиле работы, деталях быта, характере отношений, об атмосфере, присущей академическому научному сообществу, частью которого Институт является.Очерки сгруппированы в три раздела.
«…Митрополитом был поставлен тогда знаменитый Макарий, бывший дотоле архиепископом в Новгороде. Этот ученый иерарх имел влияние на вел. князя и развил в нем любознательность и книжную начитанность, которою так отличался впоследствии И. Недолго правил князь Иван Шуйский; скоро место его заняли его родственники, князья Ив. и Андрей Михайловичи и Феодор Ив. Скопин…».
Джон Нейхардт (1881–1973) — американский поэт и писатель, автор множества книг о коренных жителях Америки — индейцах.В 1930 году Нейхардт встретился с шаманом по имени Черный Лось. Черный Лось, будучи уже почти слепым, все же согласился подробно рассказать об удивительных визионерских эпизодах, которые преобразили его жизнь.Нейхардт был белым человеком, но ему повезло: индейцы сиу-оглала приняли его в свое племя и согласились, чтобы он стал своего рода посредником, передающим видения Черного Лося другим народам.
Аннотация от автораЭто только кажется, что на работе мы одни, а дома совершенно другие. То, чем мы занимаемся целыми днями — меняет нас кардинально, и самое страшное — незаметно.Работа в «желтой» прессе — не исключение. Сначала ты привыкаешь к цинизму и пошлости, потом они начинают выгрызать душу и мозг. И сколько бы ты не оправдывал себя тем что это бизнес, и ты просто зарабатываешь деньги, — все вранье и обман. Только чтобы понять это — тоже нужны и время, и мужество.Моя книжка — об этом. Пять лет руководить самой скандальной в стране газетой было интересно, но и страшно: на моих глазах некоторые коллеги превращались в неопознанных зверушек, и даже монстров, но большинство не выдерживали — уходили.
Эта книга воссоздает образ великого патриота России, выдающегося полководца, политика и общественного деятеля Михаила Дмитриевича Скобелева. На основе многолетнего изучения документов, исторической литературы автор выстраивает свою оригинальную концепцию личности легендарного «белого генерала».Научно достоверная по информации и в то же время лишенная «ученой» сухости изложения, книга В.Масальского станет прекрасным подарком всем, кто хочет знать историю своего Отечества.
В книге рассказывается о героических боевых делах матросов, старшин и офицеров экипажей советских подводных лодок, их дерзком, решительном и искусном использовании торпедного и минного оружия против немецко-фашистских кораблей и судов на Севере, Балтийском и Черном морях в годы Великой Отечественной войны. Сборник составляют фрагменты из книг выдающихся советских подводников — командиров подводных лодок Героев Советского Союза Грешилова М. В., Иосселиани Я. К., Старикова В. Г., Травкина И. В., Фисановича И.