Дикий Запад - [13]

Спокойные слова докторши явно произвели впечатление на Мэтью. Пристыженный, он помолчал минуту.

— Ну, давайте слезайте! — крикнул он затем брату и сестре и стал распрягать лошадь.

— Я не хочу! Я лучше отправлюсь к шайонам! — Едва спустившись на землю, Брайен повернулся и побежал прочь. Мэтью тотчас бросился вслед за ним.

— Брайен, остановись, мы ведь не можем вернуться домой! — кричал он, стараясь догнать мальчика. А тот улепетывал, словно строптивый жеребенок.

Тут Колин с Микаэлой подбежали к Мэтью, который уже поймал Брайена и боролся с ним.

— Ну успокойся же! — увещевал он младшего, изо всех сил вырывавшегося у него из рук.

— Нет! — закричал тот и отступил назад, в слепом исступлении натолкнувшись на Микаэлу. Брайен споткнулся и упал прямо на нее, обхватив ее руками за талию. Слезы катились градом у него из глаз, а он цеплялся за Микаэлу и одновременно отталкивал ее.

Мэтью и Колин стояли, точно безучастные зрители, и наблюдали за этой сценой.

Неуверенными дрожащими руками, как перед своей первой операцией, Микаэла погладила по спине всхлипывающего ребенка. Потом взяла мальчика на руки, приклонила его голову себе на плечо и медленно понесла в дом.

Глава 4 ПОТЕРЯВШИЙСЯ СЫН

Когда Микаэла жила в Бостоне, мать не раз заводила разговор о том, что Микаэле как молодой женщине необходимо подумать о семье и посвятить себя не только медицинской профессии, но также и воспитанию детей. Микаэла упорно отказывалась — ведь она видела цель жизни в служении профессии, а не в том, чтобы стать домашней хозяйкой.

Никогда Микаэла и подумать не могла, что обстоятельства заставят ее обратиться к матери за советом в делах воспитания. Поэтому ей нелегко было написать в Бостон про все последние события. И все же она очень нуждалась в материнском совете именно сейчас, когда оказалась в такой непростой ситуации, чреватой неожиданными сложностями в отношениях с детьми.

Первые признаки этих трудностей не заставили себя ждать. Мэтью был достаточно благоразумен, чтобы не проявлять открыто свое недоверие к Микаэле как приемной матери. Он всячески старался избегать возможных трений в новых семейных отношениях. Обычно он часами один возился на участке возле дома, где его и можно было застать.

И с Колин пока что не было особых проблем. Во всяком случае, девочка от природы была слишком робка, чтобы открыто выражать недовольство. И Микаэла понимала: то, что до поры до времени дремлет в глубине ее характера, может обладать куда большей взрывной силой, чем-то, что проявляется сразу.

Но больше всего заботили Микаэлу отношения, которые складывались у нее с младшим, Брайеном. Она надеялась, что как раз с младшим будет меньше всего проблем, что именно он найдет в ней опору и утешение. Но вместо этого именно Брайен все чаще отвечал на ее заботу открытой агрессивностью.

Однажды Микаэла отправилась с детьми в город за покупками. Мэтью пошел по своим делам, а Брайена и Колин Микаэла взяла с собой в лавку Лорена Брея.

Торговец всегда проявлял в отношении нового доктора некоторое недоверие. Вначале потому, что он не желал признать женщину в качестве врача, потом ее симпатии к индейцам тоже казались ему подозрительными.

В лавке Брея было все, что требовалось жителям Колорадо-Спрингс: продукты, мыльные порошки, горшки и сковородки, игрушки и, конечно, сладости. Вазы с конфетами стояли на одном из самых высоких шкафов, и их яркое сладкое содержимое будто озаряло все помещение.

Когда мистер Брей насыпал Микаэле в бумажные пакеты соль и муку, вдруг раздался оглушительный шум и звон. Микаэла тотчас подбежала к углу, где, как она думала, находились ее приемные дети.

Там стоял на стуле, точно застыв, Брайен, все еще держа высоко руку, протянутую к шкафу. На полу перед ним валялось множество осколков вазочки с конфетами.

Прежде чем Микаэла успела вымолвить слово, появился Лорен Брей, бледный и фыркающий от злости.

— Ты, невоспитанный мальчишка! — набросился он на мальчика. — Сколько раз я тебе говорил, чтобы ты ничего не трогал!

Первым импульсом Микаэлы было призвать Брайена к ответу, но тут она перебила торговца:

— Но он ведь не нарочно сделал это.

— Я только хотел посмотреть на конфеты, — всхлипнул Брайен, защищаясь.

— Ваза стоит доллар, и конфеты в ней — еще один доллар, — сосчитал Брей.

— Лорен, — вмешалась откуда-то сзади миссис Брей, — вазочка была наполнена только наполовину.

Она подошла к ним и посмотрела умоляюще на мужа.

— Что ты там болтаешь, Мод! — резко ответил ей муж. Но потом овладел собой. — Ну хорошо — значит, доллар и пятьдесят центов.

Микаэла тоже заставила себя успокоиться.

— Пожалуйста, внесите это в счет. А Брайен поможет собрать осколки.

— Вот уж нет! — запротестовал мальчик и скрестил руки.

— Брайен, всему в жизни надо научиться, в том числе и уборке, — спокойно уговаривала его приемная мать.

Лицо мальчика помрачнело. Потом у него вырвалось:

— Я ненавижу тебя! — И он решительно посмотрел на Микаэлу. В глазах его не было и тени раскаяния. Микаэла вдруг почувствовала себя совершенно беспомощной.

Но тут нашлась Мод Брей:

— Послушай-ка, Брайен, ты можешь забрать себе все конфеты, которые соберешь. Дома можно сполоснуть их, а потом снова высушить. Разве тебе не хочется?