Дикий горный тимьян - [31]

— Родди…

Но его прервал стук во входную дверь и порыв ледяного ветра, ворвавшийся в дом, когда она распахнулась. Снизу послышался срывающийся хриплый голос.

— Уже начало второго. Вам это известно?

Родди безропотно ответил:

— Да, Эллен.

— А полковник у тебя?

— Да, он здесь.

— Я видела «лендровер» в гараже, но Джок не появился в большом доме. Идите-ка скорее, пока птица не пережарилась.

Эллен никогда особенно не стеснялась в выражениях.

Джок поставил пустой стакан и пошел за пальто.

— Мы идем, Эллен, — сказал он. — Идем прямо сейчас.

6. ПОНЕДЕЛЬНИК

Узнав, что телефонная связь вышла из строя, Родди Данбит нисколько не огорчился. Ему никому не хотелось звонить, и он от души наслаждался тем, что никто его не беспокоил — он был недосягаем.

Так что когда утром, в половине двенадцатого, стоявший на его столе телефон вдруг зазвонил, он вздрогнул, до смерти перепугавшись, а потом разозлился.

Ночью ветер стих, предварительно разогнав все облака, и утро, несмотря на поздний рассвет, выдалось ясное и тихое. Небо было холодное, бледно-бледно-голубое. Солнце, поднимаясь над дальним краем озера, окрасило укутанные снегом холмы и поля сначала в розовый цвет, а потом в ослепительно белый. Лужайку перед домом украшали затейливые узоры кроличьих и заячьих следов. Побывал здесь и олень, пришедший полакомиться молодыми кустами, посаженными Джоком в самом конце года. На снегу лежали тени деревьев, похожие на длинные серовато-седые синяки и шрамы. По мере того как солнце поднималось над вершинами холмов, небо наливалось голубизной и отражалось в водах озера. Прихваченный морозом снег сверкал на солнце, а воздух был настолько тих и неподвижен, что, открыв окно, чтобы бросить птицам горсть крошек, Родди мог слышать блеяние овец, пасущихся на склонах дальнего берега озера.

День мало располагал к активной деятельности. Но, сделав над собой усилие и вспомнив о приближающемся последнем сроке сдачи, Родди все-таки закончил статью для журнала «Шотландский вестник». Кончив работу, он снова предался безделью, усевшись у окна с сигарой и с биноклем под рукой. Недавно он видел диких гусей, кормившихся на старой стерне пахотных полей за соснами. Иногда в суровое время вроде нынешнего они прилетают на эти поля тысячами.

Услышав телефонный звонок, он сказал вслух: «Черт возьми!», и при звуке его голоса Барни насторожился, поднял морду с коврика и пару раз ударил хвостом по полу.

— Все хорошо, старик. Ты тут ни при чем, — он положил бинокль, встал и неохотно пошел к телефону.

— Родди Данбит слушает.

В трубке раздались странные высокие звуки. На минуту в душе Родди появилась надежда, что этот надоедливый аппарат все еще не работает, но тут попискивание прекратилось, в трубке возник голос, и надежда Родди умерла.

— Это Бенхойл?

— Да. Родди Данбит слушает.

— Родди, говорит Оливер Доббс.

Немного помолчав, Родди спросил:

— Кто?

— Оливер Доббс. — Голос приятный, молодой, глубокий, отдаленно знакомый. Родди порылся в своей уже не очень надежной памяти, но безуспешно.

— Что-то не могу припомнить, дружище.

— Мы встречались на обеде в Лондоне пару лет назад. Сидели рядом…

Из глубин памяти всплыло воспоминание. Конечно же! Оливер Доббс. Умный молодой человек. Писатель. Получил какую-то премию. Ну и напились же они тогда!

— Ну, как же… — Он притянул стоявший сзади стул и устроился на нем поудобнее. — Дорогой мой, как я рад тебя слышать. Откуда ты звонишь?

— Из Озерного края.

— Что ты там делаешь?

— У меня небольшой отпуск, и я направляюсь в Шотландию.

— Ты, конечно же, заедешь к нам?

— Вот поэтому я и звоню. Я пытался дозвониться до тебя вчера, но мне сказали, что телефонная связь нарушена. Когда мы с тобой встретились, помнится, ты пригласил меня погостить в Бенхойле, и я решил воспользоваться приглашением.

— И хорошо сделал. Я очень, очень рад.

— Я подумал, что мы могли бы заехать к тебе на пару дней.

— Непременно приезжай. — Перспектива провести пару дней с этим умным, веселым молодым человеком была очень заманчивой. — Но… кто это мы?

— Вот в этом как раз и загвоздка, — сказал Оливер Доббс. — Мы едем вроде как семьей. Виктория, я и Томас. Ему всего два года, но он не капризен и хорошо себя ведет. Найдется ли у вас место для нас троих? Если нет, то мы, как говорит Виктория, могли бы остановиться где-то поблизости в гостинице что ли, если это возможно.

— В жизни не слышал подобной чепухи, — с возмущением сказал Родди. Гостеприимство Бенхойла было легендой. Надо, правда, признать, что вот уже пять лет после смерти Люси имена гостей все реже появлялись в книге посетителей — толстой, в потрепанном кожаном переплете, лежавшей на столике в передней большого дома, но это вовсе не означало, что в Бенхойле не оказывали самого теплого приема любому гостю. — Конечно, приезжайте прямо сюда. Когда вас ждать?

— Скорее всего, в четверг. Мы решили ехать вдоль западного побережья. Виктория никогда не была в Северном нагорье.

— Тогда поезжайте через Стром и Ахнашин, — Родди знал все дороги в Шотландии как свои пять пальцев, — а затем вниз вдоль реки Страс на Ойкель и Лайрг. Таких красивых мест вы еще не видели!

— У вас там снег?