Дикая роза гор - [29]

– Я отлично знаю его тактику.

– Что ж, тогда доброго тебе пути. Встретимся с тобой через восемь дней. – Маккей ласково посмотрел на дочь. – Ребекка, дочка, побереги себя. – Маккей обнял ее, на его лице отразилась бесконечная любовь к единственному ребенку.

– Удачи тебе, отец.

Маккей отстранил дочь и, не оглядываясь, направился к своему коню. Вскочив в седло, он помахал им рукой и помчался к ожидавшим его воинам. Эдвард искоса посмотрел на Ребекку и заметил влажный блеск в ее глазах. Он притянул ее к себе, чтобы ободрить.

Осмелившись бросить взгляд на Эдварда, Ребекка заметила, что его чувственный рот сжат в раздраженную прямую линию.

– Могу я узнать о планах вождя? – спросила она. – Или мне будет приказано молчать и оставаться в неведении, как другим женщинам?

– Или ты сменишь свой тон, или связанная отправишься в замок Кавена. – Эдвард стоял рядом с ней, но не дотрагивался до нее. – Если ты хочешь стать неуязвимым бойцом, забудь о своих эмоциях. Иначе ты будешь рассеянной и противник легко тебя одолеет. Советую тебе забыть обо всем и не терять бдительности, чтобы, когда мы подъедем к моему замку, ты была готова ко всему.

– Не читай мне нравоучений и немедленно сними с меня этот проклятый пояс! – сердито заявила Ребекка.

– Кажется, мне все же придется поучить тебя хорошим манерам. Я не уверен, что это разумно – снять пояс сейчас, – ответил Эдвард, сжав кулаки.

– Я больше не могу его терпеть! Мое воинское искусство защитит меня от нежелательных домогательств, – настаивала Ребекка, хотя видела, что буря приближается. – Дай мне ключ, сейчас же! – Она попыталась сорвать с пояса Эдварда кожаный кисет.

Эдвард рассмеялся и оттолкнул ее.

– Ты забываешь, что тебе со мной не справиться. Интересно, а кто защитит тебя от моих домогательств? Куда делась твоя благодарность? Вспомни о пользе этого благословенного пояса.

– Моя благодарность испарилась вместе с ссадинами и натертыми мозолями.

Быстрее молнии она выхватила меч из ножен и приставила к горлу Эдварда. Эта дурацкая штуковина должна быть снята, или...

– Убери его.

– Отдай мне ключ.

– Убери его немедленно! – Эдвард решительно двинулся к ней.

Ребекка попятилась, боясь его поранить. Она заметила быстро пульсирующую жилку у него на шее. Только один раз видела она Эдварда в таком бешенстве. Она упрямо продолжала настаивать, но теперь попыталась воздействовать на него уговорами.

– Эдвард, я не хочу злить тебя, но мне действительно необходим этот ключ.

Она вложила меч в ножны. Эдвард пристально смотрел на нее, обдумывая ее просьбу. Наконец он опустил руку в кисет и, вытащив ключ, помахал им перед ее носом. Однако когда она попыталась его схватить, Эдвард отскочил в сторону.

– Предупреждаю: с этой минуты я не отвечаю за твое целомудрие. – Он опустил ключ в ее подставленную ладонь, а затем повернулся и пошел прочь.

– Спасибо.

– Не за что, – буркнул он на ходу.

Ребекка отыскала укромное местечко и торопливо сняла измучивший ее пояс, а затем забросила его в кусты вместе с ключом. Торопливо натягивая бриджи, она заметила, что руки ее трясутся. И сладость ее победы померкла, когда она подумала о предостережении Эдварда.

Однако Эдвард при следующей их встрече лучился торжеством. В чем же она просчиталась? Ее одолело любопытство, и она побежала туда, где оставила пояс. Он исчез.

Когда она вернулась, Эдвард и Натан уже ждали ее, сидя на конях, и бурчали себе под нос что-то нелестное о женщинах, которых вечно приходится ждать. Ребекка вскочила на лошадь и, задрав нос, чтобы продемонстрировать мужчинам свое презрение, обогнала их и поскакала впереди. Она ждала, что Эдвард свистом позовет ее кобылу, но ничего не услышала и придержала лошадь.

Эдвард догнал ее и поехал рядом, насвистывая веселую песенку, от которой на нее сразу нахлынули воспоминания и запылали щеки.

Когда-то, давным-давно, в один из летних дней, она отправилась верхом на утреннюю прогулку и вдруг услышала за спиной приятный мужской голос, напевавший эти куплеты. Обернувшись, она увидела нагонявшего ее Эдварда. В руках у него была большая корзинка. При мысли о том, что может в ней находиться, у нее заурчало в животе. Она помахала ему рукой и поскакала вперед, чтобы найти красивую полянку для привала.

Как она и рассчитывала, Эдвард быстро ее нагнал. Протянув ей корзинку, он расстелил свой плед на земле. Непривычная к виду мужчин, одетых так небрежно, Ребекка уставилась на его тесные бриджи.

Эдвард расстегнул верхние пуговицы рубашки и, сев, вытащил из корзины куриную ножку.

– Садись. Чего ты ждешь? – спросил он.

Однако Ребекка не могла шевельнуть даже пальцем, а невозмутимо невинный вид Эдварда смутил ее чуть не до слез. Она попыталась скрыть свое состояние и поспешно села, но Эдвард сразу все понял. Лицо его озарила ослепительная улыбка.

– А-а! К дьяволу эту курицу! Я вижу, ты испытываешь совсем другой голод.

В мгновение ока он оказался рядом и стал пылко ее целовать. Это было чудесно! Млея от счастья, она вспоминала их первый поцелуй, в тот день, когда он, разозлившись на нее, привязал ее к дереву.

Эдвард перестал мурлыкать и запел старую песенку, где говорилось о любви. Ребекка улыбнулась. Интересно, хватит ли у нее смелости посмотреть в его глаза и увидеть в них те же воспоминания? Она не была трусихой и посмотрела. Да, в его глазах светились воспоминания о тех давно минувших днях.