Дикая принцесса - [9]

Гергос промокнул губы салфеткой и бросил ее поверх пустой тарелки. Потом неторопливо допил вино. Ри сидел напротив, не поднимая глаз. На мгновение Гергосу даже показалось, что мальчик уснул, но, стоило ему встать, и Ри тут же вскочил следом.

– Идем, – бросил Гергос, стараясь больше не смотреть в его сторону.

На этот раз он велел подать карету, и она уже ждала у дверей. Привычки привычками, но тобрагонское высшее общество не любило, когда кто-то слишком явно ему противостоял. К богато украшенной одежде и ярким цветам тобрагонцы привыкали несколько месяцев. Сначала благонравные матроны недовольно поджимали губы и уводили дочерей и племянниц в другой конец комнаты, потом любопытство и жажда наживы победили. Гергоса приняли, а некоторое время спустя и тобрагонские дамы то тут, то там начали дополнять темно-коричневые или уныло-серые платья яркими шарфами или шемизетками.

Гергос велел Ри сесть напротив. Тот по-прежнему не поднимал глаз и всю поездку теребил пальцы.

– Мы остановимся в квартале от нужного дома. Ты должен будешь перебраться через ограду и проникнуть в дом.

– Чей это дом?

– Особняк вот уже несколько поколений принадлежит семейству Албэни. Его нынешний хозяин, альсах Девиан Албэни, сегодня устраивает бал, поэтому в его личных комнатах никого быть не должно.

Ри едва заметно кивнул. Он выглядел таким юным и таким несчастным, что Гергос едва не приказал кучеру возвращаться. Что если есть иной способ? Приблизить мальчишку, заставить его поверить, раскрыться... Нет, это глупо. Такой вариант потребует больше времени и сил, не гарантируя результата. Достаточно, чтобы Ри боялся и слушался. И если для этого ему придется совершить небольшое преступление, тем лучше.

Когда карета остановилась, Гергос наклонился вперед и молчал, пока Ри наконец не поднял глаза. Темные, безрадостные глаза человека, чье доверие было жестоко обмануто.

– А теперь, дитя мое, послушайте, что вы должны будете сделать.

ГЛАВА 3. ДЕСЯТЬ ТЫСЯЧ МАРОК

Дом, на который указал Гергос, сиял, почти ослепляя. Привыкшие к темноте глаза Ри в первое время слезились и не позволяли как следует рассмотреть особняк. А еще мешали высокий кирпичный забор и грызущая изнутри тоска. От последней глаза слезились не меньше, чем от сотен свечей, горевших за яркими окнами особняка Албэни. Даже с улицы можно было услышать льющуюся из дома музыку – несмотря на прохладу, окна и двери в доме были распахнуты настежь. До Ри доносились голоса, смех и стук десятков пар каблуков. Бал был в самом разгаре.

Перебравшись через забор, Ри оказался в парке. Некоторые гости – влюбленные парочки по большей части – неторопливо прогуливались по темным дорожкам. Ри был вынужден обходить их стороной, а иногда и отсиживаться в кустах, дожидаясь, пока влюбленные уйдут. На его глазах несколько дам пожаловались на холод и отослали служанок за забытой шалью. Этой незамысловатой хитростью тут же с превеликим удовольствием и готовностью воспользовались кавалеры, увлекая прелестных избранниц в уютные тупички и срывая с их губ запретные поцелуи.

Ри кривился и презрительно фыркал, глядя на разодетых вельмож и их глупые ужимки. Зачем заводить слуг, а потом прятаться от них? Зачем создавать правила, которые приходится старательно обходить, придумывая все более нелепые способы и предлоги? И все же парочки были лучше, чем сторожевые собаки, от них всегда можно было укрыться в густой тени.

Пробираясь через парк, Ри один раз наткнулся и на более интересное собрание. Трое молодых людей, склонившись друг к другу, обсуждали предстоящую дуэль. Ри остановился, хотя на него никто не смотрел, а потом подобрался на цыпочках поближе. Молодые аристократы явно были настроены серьезно, речь шла о дуэли насмерть, а не до первой крови, как обычно делалось. Но, услышав, что причиной разногласия стало непостоянство дамы, Ри быстро потерял интерес и двинулся дальше. Уже у самых стен особняка он едва не столкнулся с пожилым, одетым в старомодный дублет мужчиной и лишь чудом успел спрятаться за колонной, подпиравшей балкон.

Дождавшись, когда аристократ уйдет, Ри задрал голову и принялся считать окна. Гергос сказал – второй этаж, третье от входа или пятое от угла. За указанным окном, одним из немногих, было темно. Как Гергос и предупреждал, личные комнаты альсаха пустовали, и единственная сложность заключалась в том, чтобы взобраться по фасаду, не привлекая внимания.

К счастью, балкончик с резными балясинами находился совсем недалеко от нужного окна. Ри начал карабкаться, цепляясь за украшения на колонне. Это была очень щедро украшенная колонна, изображавшая опутанный вьюнком ствол дерева, и лезть по ней было одним удовольствием. Добравшись до балкона, Ри вытянул шею, разглядывая, что происходит в комнате.

Там свет горел, но людей Ри заметил не сразу. Лишь перебросив ногу через перила, он сообразил, что то, что он изначально принял за разбросанные по постели подушки, ими отнюдь не являлось. Двое занимались любовью, и Ри, кривившийся на парочек в парке, замер, не в силах отвести взгляда. Он сидел на самом краю перил, заметный и снизу, и из дома, но пошевелиться не мог. Это бы разрушило волшебство.