Дикая принцесса - [16]

Ри охотно взялся за письма.

– Толстый конверт от некой Л. Дакару, тонкий, – Ри поднял письмо и посмотрел его на просвет, – лишь наполовину исписанный листок от его сиятельства Албэни, карточки от господина Прейро, Салавэ и... его светлости Коварэна.

Гергос на него не смотрел, он запрокинул голову и неотрывно наблюдал за узором на потолке.

– Прочти, чего хочет его светлость Коварэн.

Зашуршала бумага, Ри перевернул карточку.

– Он извещает вашу светлость, что имел честь заходить к вам этим утром и надеется встретить вас сегодня в клубе.

– А остальные?

– Господин Прейро приглашает вас на ужин, а господин Салавэ надеется, что вы присоединитесь к пикнику, который состоится завтра в полдень.

Гергос закрыл глаза и удобнее устроился на постели.

– Открой письмо от госпожи Дакару и прочти.

Снова шелест, потом молчание.

– Ри?

– Я... я не могу, дану.

– Почему? Разве у нее плохой почерк?

– Нет, дану, просто... – Ри вздохнул. – Письмо начинается так: «Мой дорогой Онсо, вот уже три дня прошло с нашей последней ночи, а мне до сих пор кажется, что я ощущаю на губах...» Пожалуйста, дану, я не могу.

– Переверни страницу, прочитай в самом конце, чего она хочет.

– Здесь три страницы, дану.

– Тогда переверни их все.

– Ммм... она приглашает вас в свое загородное поместье Уланду.

Гергос промолчал. Ри, судя по звукам, сложил письмо и убрал его обратно в конверт. Несколько минут в комнате было очень тихо. Потом Ри не выдержал.

– Дану? Вы спите?

– Нет.

– Вы не хотите узнать, о чем пишет его сиятельство?

– Я и так знаю. Он обнаружил в своем кармане расписку и прислал новую – свежую и не помятую. Порядочные люди такие предсказуемые! Прикажите, пусть кто-нибудь отправит ее обратно. Не вскрывая конверта.

– Сейчас, дану!

Мальчишка чуть ли не бегом выскочил из комнаты. И Гергос остался наедине с непростым выбором. Встреча с Коварэном? Пикник? Или истосковавшаяся Линая Дакару? Казалось бы, Эйръярта еще прошлым вечером выразилась достаточно ясно, но Окъеллу Гергос никогда не доверял богам. И особенно – богиням.

Вернувшийся Ри снова уселся на кровать рядом с ним.

– Что ты думаешь?

– О чем, дану?

– Что мне делать?

Гергос наблюдал за мальчиком, полуприкрыв глаза. Ри задумчиво осмотрел разложенные на блюдечке письма.

– Я думаю, – начал он, – вам стоит принять приглашение госпожи Дакару.

– Почему?

Ри пожал плечами и отвел взгляд.

– Хорошо, – с деланным равнодушием ответил Гергос. – Позови Эвретто.

На этот раз Ри не торопился уйти. Он аккуратно сложил письма, медленно встал и поплелся к двери, будто ожидая, что его вот-вот окликнут, остановят. Гергос промолчал. Эйръярта решила.

ГЛАВА 5. УЛАНДУ

Сборы заняли полдня. Большую часть этого времени дану Гергос не выходил из комнаты, и лишь ближе к вечеру его высокая, затянутая в бордовый бархатный халат фигура наконец показалась в гостиной. Дану выпил чаю с печеньем, а затем приказал Эвретто принести его костюм для верховой езды. Весь багаж – сундук, пять коробок из плотного картона и куль непонятной формы – погрузили на повозку, карету отдали кухарке и старшей горничной, а сам Гергос в сопровождении камердинера и пажа собирался ехать верхом.

Когда Ри принесли его новую одежду – она больше походила не на ливрею слуги, а на костюм богатого господина, пусть и выполненный в цветах Гергосов, – он не сдержал восторженного вздоха. Настоящий камзол! И легкая туника, перехваченная позолоченным ремешком, и туфли с пряжками, и даже шейный платок! Слуга предложил помочь, но Ри наотрез отказался. Он сам! Запершись в комнате, он еще раз осмотрел свалившееся на него богатство, зарылся лицом в тончайший шелк туники и вдохнул – кажется, от ткани едва уловимо пахло лимонной мятой.

Переодевшись, Ри сунул в карман коробочку для пастилок. Содержимого он не трогал, лишь иногда доставал подарок и встряхивал его, чтобы услышать, как перекатываются внутри пастилки. Этот звук успокаивал. Камзол был длинным, как у богатых, его фалды доставали Ри почти до коленей. Но Эвретто все равно нашел, к чему придраться.

– Платок завязан криво. Перевяжи, не позорь его светлость.

Ри перевязал, но ровнее не стало, только ткань еще больше помялась. А дану все равно внимания не обратил. Он прошел мимо, почти не взглянув на Ри, снова бодрый и великолепный в камзоле нежно-кремового цвета, лиловых бриджах и высоких сапогах с длинными носами.

– Умеешь ездить верхом? – спросил он, когда к Ри подвели серого жеребца.

А что будет, если сказать нет? Отправит в карету к женщинам? Ри внутренне скривился. Ну не к себе же в седло возьмет, в самом деле.

– Умею, дану.

– Тогда вперед.

Больше он к Ри не обращался до самого вечера. Но Ри не жаловался. На выезде из города дану встретил какого-то приятеля, и они несколько часов беседовали, обсуждая погоду и общих знакомых. Ри с удивлением ловил знакомые имена, сравнивая услышанное с ранее ему известным, и то и дело приходил к выводу, что ему не известно ровным счетом ничего. Эвретто, видя его интерес, презрительно кривил губы. Сам камердинер разговора словно не слышал, а ведь наверняка запоминал каждое слово.

Ехать до Уланду было недолго, но до темноты они не успели. Попутчик дану остановился в придорожной гостинице, но Гергос приказал ехать дальше. Лошади шли шагом, чтобы не обгонять сильно груженую карету, и вся кавалькада двигалась медленно и тягуче. Ри почувствовал, что засыпает. Но голос Гергоса не позволил ему отключиться и вывалиться из седла.