Дикарь - [71]

Сердце замерло.

И Верховный понял, что еще немного и умрет. Рука его стиснула черный камень. И подумалось, что это будет донельзя обидно. Что никто-то не решится заглянуть сюда, а стало быть его просто сочтут пропавшим.

Сбежавшим?

Возможно, причастным к великому преступлению, о котором пока не знают, но это ненадолго.

А девочка? Что будет с ней? Сумеют ли её найти? Собаки не взяли след, как и хваленые големы магов. Ирграм обещал какой-то там обряд, но тянул, медлил, явно не уверенный в успехе. И вот, когда появилась надежда, он, Верховный, подвел.

Всех подвел.

Он почувствовал, что упал, на камни, туда, где еще недавно лежал раб. И удивился тому, что камни еще хранили тепло его тела. Верховный хотел было встать, но жизнь покидала его.

Так стремительно.

Так не вовремя.

И он закрыл глаза, изо всех сил сдавив черный обугленный камень. Пальцы, казалось, смяли его, и камень обратился в жижу, горячую до того, что Верховный ощутил боль. Но та прошла.

А сердце?

Сердце в груди дернулось раз и другой, чтобы вновь забиться, ровно и спокойно. И по телу прокатилась волна тепла, вроде той, которую рождали зелья магов, но во много раз более сильная.

— Живи, — сказала маска. — Ты нужен.

— С… с-сп-сибо, — выдавил Верховный, переворачиваясь на живот. Рука болела. Руки болели. Ноги. Спина. Но он был жив. И не известно, сколько жизни ему еще подарили. Верховный лишь надеялся, что этой жизни хватит, чтобы рассказать.

За дверью он все-таки остановился, прислонился спиной к холодному камню. Его сотрясала дрожь, а боль в руке стала просто невыносимой.

Верховный поднял её. И захрипел: ладонь и пальцы покрывала тончайшая пленка золота. Она вгрызалась в кожу. Она сама стала кожей.

Экипаж пробирался по узкой дороге. Его потряхивало, то и дело колеса налетали то на колдобину, то на камень. Экипаж раскачивался, и Винченцо не мог отделаться от мысли, что он вот-вот перевернется.

Миара молчала.

Сосредоточенно так, раздраженно. Пальцы её вцепились в край сиденья, а на лице появилось хорошо знакомое упрямое выражение.

— Назад, — сказала она, когда их тряхнуло так, что у Винченцо зубы клацнули. — Я поеду верхом.

— Не стану возражать, — он приподнял занавеску.

Ничего.

Лес какой-то. Темный. Мрачный. Самое оно, чтобы устроить засаду. Но сторожевой артефакт на ладони молчал. Да и охрана не зря свой хлеб ест.

И замок близко.

Им сказали, что к замку ведет дорога.

Она и вела.

Узкая, извилистая, местами выложенная камнем. Иные же участки зарастали травой, а кое-где из травы поднимались хлыстины молодых деревьев. В общем, сразу видно, что не Древние строили.

Миара попыталась улечься.

Ехали третий день. Несколько, проведенных в городе, утомили донельзя. И пусть их не беспокоили, но само внимание, взгляды, которыми провожали Винченцо, стоило появиться внизу, раздражало. Да и чудилось в этих вот незнакомых наглых людях что-то донельзя опасное.

Непонятное.

— Отец говорил, что де Варрены — важные люди, — Миара едва не слетела с лавки, когда колесо экипажа угодило в яму. — Проклятье! Дорогу могли бы и нормальную сделать.

— Ее не только сделать, но и содержать надо, — заметил Винченцо для поддержания беседы. — На самом деле род довольно старый, сами они ведут родословную еще от времен Рухнувшего неба, а может, и раньше. Но как-то особо с ними дел не имели. Хотя знаю я не так и много.

— Рассказывай, — она вновь легла. — Все равно тоска смертная.

Ну да, за окном снова лес.

Дорога.

И до замка еще прилично, если, конечно, Миаре не наскучит в экипаже. Винченцо надеялся, что не наскучит. Все же визит предстоял непростой, следовало произвести впечатление.

— Отец помогал де Варренам восстанавливать земли. Пару десятков лет тут случился мор и такой, что даже наши не сразу справились.

— Да?

Во взгляде Миары появился интерес.

— Предполагали, что кто-то вскрыл гробницу Древних, из тех, которые до катастрофы ставили. Но отец не нашел подтверждения. Хотя искал.

— Кто б сомневался, — Миара закинула ногу за ногу. — Думаешь, он еще жив?

— Не знаю. Нам бы сообщили.

— Надеюсь, я не ошиблась. Нам бы поскорее к мешекам добраться. А здесь как-то… неспокойно?

Она задумалась, правда, ненадолго.

— Так что там с бароном?

— Ничего. Рассчитался он, к слову, Слезами неба. Две дюжины отдал.

— А он неплохо так переплатил, — хмыкнула Миара. И Винченцо вновь согласился с сестрой. Из расходных книг следовало, что работы выполнялись не самые сложные, что приобрел барон всего-то пару големов и с сотню рабов.

Маловато.

С другой стороны, маги тоже боятся смерти. И вряд ли было много желающих работать на землях, где бушевала болезнь.

— Потом они еще списывались. Отец назначил управляющего, который помог реорганизовать хозяйство. Да и замок слегка подновили.

— И это обошлось…

— Еще в пять крупных камней.

Которые с тех пор хранились в семейной сокровищнице. Надо полагать и те, что добыл Винченцо, отправятся туда же.

— Интересно. Где он их взял?

— Кто?

— Барон.

— Кто знает.

— Отец?

— Сомневаюсь. Хотя… возможно, барон, сам того не ведая, указал ему направление, — Винченцо задумался. Миара не торопила.

Она всегда умела ловить момент.

А ведь и вправду. Когда появилась та безумная идея отправиться к мешекам?