Диалоги - [123]
В т о р о й г о л о с.
М а г ф у р. Ах вы, чертенята!.. Ух ты, верно! (Смеется.)
П е р в ы й г о л о с. Атас! Кикимора!
Появляется уже знакомая нам Ж е н щ и н а. И вместе с ней — М у ж ч и н а неопределенных лет и неопределенной наружности.
Ж е н щ и н а. Вот, опять!.. Видите? В прошлый раз, когда я просигнализировала, сразу же все вырвали. С корнем. Я это так не оставлю! Я доведу дело до конца! Я не позволю ограничиваться полумерами!
М у ж ч и н а. Понятно, разберемся.
М а г ф у р. Хорошая такая женщина — и сердитесь?.. Если словами воздух сотрясать, пыли больше.
Ж е н щ и н а (перебивая). Молчать!.. Вы вообще лишены права голоса. (Мужчине.) Я телеграфировала в Москву. (Магфуру.) Вы головой ответите за эти безобразия!.. (Мужчине.) А вы, если не наведете порядка…
М у ж ч и н а. Прежде всего, Эсфирь Ивановна, спокойствие.
Чуть в стороне появляются Х а б у ш и Н е и з в е с т н ы й. Последний — весьма странное и донельзя ничтожное лицо в какой-то серой одежде. Кто он, автор решительно не знает. Возможно, прораб из какого-нибудь СМУ или житель одного из соседних домов. Возможно, работник какой-нибудь коммунальной службы, а то даже и какой-нибудь помешанный, которому до всего есть дело; а возможно, — автор допускает и такое — и сам черт. Во всяком случае, и облик, и речь его весьма странны.
Н е и з в е с т н ы й. А Сальери Моцарта отравил!
Х а б у ш. Что?
Н е и з в е с т н ы й. Отравил! Отравил!
Хабуш бежит.
(Вслед ему.) Отравил! Отравил! (Исчезает вслед за Хабушем.)
Ж е н щ и н а. Спокойствие? Таких, как он, надо травить гексахлораном! Его мало отдать под суд. Частный сад, который он разводит среди кварталов новых домов, — не просто сад! Это факт, свидетельствующий о возрождении частнособственнических инстинктов, это наглая реставрация… За этим частным случаем, товарищ Баянов!..
М у ж ч и н а. Разберемся.
М а г ф у р (вздыхая). Без них, без людей всяких-разных, и жизнь, наверное, вкусна не будет? Скучна покажется, как стоптанная подошва? А яблоневый дух, когда им весной повеет, напряжение в затвердевших мозгах снизит…
М у ж ч и н а. Разберемся. (Женщине.) Уверяю вас, разберемся.
Ж е н щ и н а. У вас честное лицо. Я верю вам, хотя меня часто обманывали. Я одинока, а вокруг (с ненавистью взглянув на Магфура) столько жуликов, проходимцев!..
М у ж ч и н а. Я сегодня же загляну к вам… Чтобы сообщить о результатах!..
Ж е н щ и н а. У вас честное лицо, но порога моей квартиры еще никогда не переступала нога мужчины.
М у ж ч и н а. У меня совершенно честные намерения! Так сказать, по долгу службы!..
Ж е н щ и н а. До свидания. (Уходит.)
М у ж ч и н а (глядя ей вслед). Если бы люди занимались филателией… (Магфуру, грустно.) Баянов — работник домоуправления.
М а г ф у р. Магфур Хузеевич.
Пожимают друг другу руки.
М у ж ч и н а. Баянов Баян Баянович. (Осматриваясь.) Производительно поработали, производительно.
М а г ф у р. Да… Так вот… Люблю в земле копаться! От металла и оборудования устаешь, а от земли душевностью веет… На другой фазе жизни как бы живешь…
Б а я н о в. Сад имеете где-нибудь, дачку?
М а г ф у р. Да нет… Как-то не получилось…
Б а я н о в. Не имеете. Понятно.
М а г ф у р. Хорошо ведь работу делать там, где живешь. Приятней, знаете ли, без личной выгоды. Для души!..
Б а я н о в (после паузы). Понимаю. Я человек широких взглядов и… понимаю… (Лирически.) У меня, можно сказать, уникальное собрание марок. Конечно, может быть, это нескромно, но у нас в городе… Переписываюсь со многими филателистами!.. Из других стран!.. Из других городов!.. Так вот — по коммунальному хозяйству… а душа тоже… (Вздыхая.) Но вообще-то не положено…
М а г ф у р. Что не положено?
Б а я н о в. По плану благоустройства здесь, как и везде, положено одно древонасаждение породы американский клен на каждые пятьдесят квадратных метров. К концу текущей пятилетки… Я, кстати, недавно присутствовал на одном… весьма узком совещании в горзеленхозе… Конфиденциально!.. Так вот, смею вас уверить, уже к концу текущей пятилетки одно древонасаждение будет приходиться в городе на сорок восемь и три десятых квадратных метра!.. Большой прогресс! Ну, а это все, что вы здесь посадили, это придется…
М а г ф у р. Что?..
Б а я н о в. К сожалению, мы не успели в этом квартале договориться с горзеленхозом относительно саженцев. Спрос большой, поэтому мы и не стали писать заявку. Но в следующем квартале…
М а г ф у р. В следующем квартале лето будет.
Б а я н о в. Мне совершенно конфиденциально обещали удовлетворить заявку…
М а г ф у р (ничего не понимая). Сажать летом нельзя!..
Б а я н о в. Ничего, посадим.
М а г ф у р. Все погорит, засохнет…
Б а я н о в. Значит, осенью. Если не успеем, то зимой…
М а г ф у р. Зимой?..
Б а я н о в. Времени у нас много, чтобы должным образом удовлетворить все потребности трудящихся. Когда я работал в системе Госснаба…
М а г ф у р (перебивая). Товарищ Баянов, саженцы у меня есть. Московскую грушевку, например, я достал, анис, белый налив, боровинку, золотой ранет, антоновку, штрейфель — тоже. И ранние сорта есть и поздние. Несколько сортов вишен, смородина, сирень, рябина. Подъезды хочу диким виноградом оплести. У меня свояк — в плодопитомнике. Еще обещал подбросить кое-что, когда машина будет. Насчет торфа и навоза я договорился. Все есть. Экскаваторщика вон попросил ямок наковырять… Сам бы справился разве? Ничего мне не надо, только бы не мешали. А вон там, посмотрите, цветники разобью. Бульдозер надо будет достать часа на два. Но я уже почти договорился… Хорошие люди отзываются, откликаются… Посадочный материал тоже имеется. Маки, астры, георгины, дельфиниум, мальва, золотые шары…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.