Диалоги - [44]

ГИЛАС. А что ты скажешь о предвидении функций, действий сети? Считаешь ли ты, что, обладая математической теорией сети, о которой ты говорил, и зная ее актуальное состояние (располагая данными обо всем ее прошлом опыте плюс знанием систем предпочтений и т.п.), можно было бы однозначно предвидеть ее решение в актуальной ситуации?

ФИЛОНУС. По отношению к нейронной сети это невозможно.

ГИЛАС. Почему? Снова индетерминированность атома?

ФИЛОНУС. Не в этом дело. Правда, индивидуальные и непредвиденные в гейзенберговском смысле атомные флуктуации могут в определенных обстоятельствах повлиять на решение посредством влияния на сиюминутное преобладание какого-нибудь импульса, но мы не должны выискивать подобные квантовые аргументы в пользу индетерминизма поведения сети. Сам посуди, на процессы, происходящие в электронной сети, влияет такое количество факторов, что их даже перечислить невозможно. Среди прочих большое влияние на порог чувствительности нейронных синапсов, то есть на прохождение импульсов, оказывает температура тела, химический состав крови, то есть параметры, которые характеризуются постоянными незначительными изменениями, постоянными колебаниями относительно среднего значения. Эти мельчайшие колебания могут накапливаться и оказывать относительно большое влияние на протекание психических процессов. То, что в самом начале возникновения импульса является незначительным, микроскопическим отклонением, по истечении некоторого времени накапливается и в итоге может привести к совершенно иному результату, вызвать неожиданные соединения, спонтанную реакцию. Предусмотреть это невозможно. Кроме того, сеть в разной степени включается в разные решения, результат их зависит от «времени обдумывания», от «случайной» активизации какого-нибудь кода в памяти, который внезапно «вплывает в пределы сознания», и т.д. К тому же разные сети в разной степени способны к «спонтанным» реакциям, то есть неожиданным нарушениям привычных систем предпочтений. Есть сферы деятельности, где «ценность» сети решающим образом зависит от ее возможности ломки прежних предпочтений, например, в творческой работе поэта, инженера, музыканта. Однако, конечно, спонтанность как способность отказываться от старых и создавать новые системы предпочтений еще не критерий того, что сеть обладает «творческими способностями». Одной спонтанности недостаточно – она должна служить максимальному богатству новых возможных конфигураций составляющих элементов. Тот, кто ведет себя непредсказуемо, совершенно не обязательно будет творцом, художником – он может быть просто чудаком. Обладающий лишь обширной памятью может быть эрудитом. Ломка прежних структур предпочтений плюс «огромное внутреннее богатство», плюс способность интегральной организации внутренних элементов сети в абсолютно новые структуры – только эти три условия, выполненные одновременно, дают «творческую» сеть. Во всяком случае, понятно, что новые конфигурации могут возникнуть только из тех элементов, которые уже есть в сети. С этой точки зрения сеть получает информацию двумя способами: во-первых, извне и, во-вторых, рекомбинируя символы, которые в таких соединениях в рамках данной сети еще не существовали. «Внутреннее богатство» плюс «интегральность сети» свидетельствуют о ее характере. Такая сеть действует по «своей воле», обнаруживая в этом действии свой «характер».

Из вышеизложенного следует, что сеть отвечает за каждый свой поступок, поскольку в момент принятия решения она «свободна». Она ответственна за свою личность, сформированную всеми предшествующими решениями от начала существования. Никакое решение не было полностью обусловлено, оно могло (кроме всего прочего, из-за «случая») быть изменено. Вероятность такого «случая» в каждой ситуации невелика, но она существует. Когда сеть состоит из большого количества элементов (как человеческая – из десяти миллиардов), то никогда не случается так, чтобы в действие дважды подряд вступали те же самые процессы и элементы, которые присутствовали в аналогичной предыдущей ситуации. Это увеличивает возможность случайности. По традиции считается, что существует ответственность за «полностью свободный акт действия», однако в действительности подобной абсолютной свободы нет. Это – лишь недостижимая предельная ценность. То, что в сети постоянно, – это ее прошлое, ее собственная история. Каждое отдельное решение, каждый шаг на жизненном пути возникает в столкновении истории сети с ее современностью. История сети – это накопленный заряд всех предыдущих решений, это ее личность. Современность – это выбор, в какой-то степени определенный индивидуальностью, а в какой-то – случайный, поскольку он следует из статистической природы сетевых процессов. В этом смысле каждое решение представляет собой некую периферию случайности, оно может быть более или менее вероятным, но оно никогда не может быть несомненным и – тем самым – свободным. Чем дольше существует сеть, тем сильнее давит груз прошлого, тем в меньшей степени она свободна в принятии решений. Однако личность окончательно проявляется лишь в последнем опыте – в смерти. До ее наступления сеть в своих действиях по-прежнему, хотя и все в меньшей степени, свободна. Эту свободу она теряет окончательно в момент уничтожения. И это все, что я хотел тебе сказать о жизни и смерти, рассматриваемых с точки зрения кибернетики, друг мой.